– Я клянусь, – тот по-своему понял его взгляд, – у тебя будет все, что бы ты ни захотел. Только найди мне сына. И тех, кто это сделал. Я с ними лично разбираться буду. Сам на мелкие кусочки порежу сволочей.
– Я когда узнал, – сказал Горец, – первым делом подумал о Бульдоге или Альбине. Но потом понял, что нет. Возможно, Рыбаков? Ведь не зря он вас натравил на Бульдога. Говоря так, Горец хотел знать истинную причину того, почему Кость решил разделаться с женой Альберта и ее братом.
– Бульдог действительно хотел, чтобы Рыбаков работал на него, – устало ответил Михайлов.
«Как тебя прихватило, – мысленно отметил сразу постаревшее лицо и тусклый голос шефа Горец. – Правильно мы сыграли. И кажется, вовремя. Как раз канитель с Бульдогом. Все идет отлично».
– Бульдог не крал Яшу, – так же безжизненно сказал Михайлов. – И я даже предположить не могу, кто бы это мог быть. Ведь все знают, что с ними будет, когда я найду их. – Его голос ожил ненавистью. – А я обязательно разыщу этих подонков. Пусть отдам все, что у меня есть, но разыщу и сурово покараю.
В глазах Горца снова промелькнула усмешка.
– А как же с отправлением команды в Якутию? – спросил он. – Наверное, откла…
– Нет. Как только получим известие от старателей, сразу отправляешься. Правда, своих телохранителей я дать не могу, – вздохнул он. – Двое наверняка убиты. Как это все случилось?
«Значит, ты не знаешь, – подумал Горец, – что я провожал машины», а вслух сказал:
– Я как раз и думаю, что это кто-то из этих двоих, потому что остальные были мои люди. Наверное, они где-то останавливались. В туалет или еще что-нибудь. Место было заранее намечено. Где-то в районе Зеленограда. Там есть удобные для нападения места. И именно там ваши гориллы расстреляли моих парней и увезли Нину Петровну и Якова. Я послал в тот район людей, но пока безрезультатно. Правда, поиски ведут только люди, которым я полностью доверяю, ведь вполне возможно, что кто-то остался и будет докладывать похитителям обо всем, что вы предпринимаете. Я бы на вашем месте сменил штат личной охраны.
– Я так и сделаю, – поспешно согласился Михайлов.
Горец, чтобы скрыть улыбку, притворно закашлялся.
– Да, – кивнул Михайлов, – я немедленно заменю горилл. Кого ты посоветуешь?
– Пока с вами могут быть они. – Горец кивнул на стоявших у двери Филина и Вячика. – А потом будете решать вы. Я имею в виду, когда будет известие от старателей.
– Да, – согласился Михайлов, – так и сделаем. Сейчас ко мне приедет Рудин. Я поговорю с ним…
– А вот к помощи милиции, – прервал его Горец, – я бы на вашем месте пока не прибегал. Если похитители – ваши гориллы, то они наверняка учитывают и это. Я также допускаю, что кто-то из людей Рудина причастен к этому. Уж слишком нагло все проделано.
– Может, ты и прав, – вздохнув, кивнул Михайлов.
Горец не заметил, как тот быстро и пытливо взглянул на него.
– Я хочу в туалет! – громко проговорила сидевшая со скованными сзади руками Нина Петровна.
– Так топай, – кивнул на дверь читавший газету рослый парень с торчавшим за поясом пистолетом. – И делай что надо. Туалет сразу налево.
– Но не могу же я так. – Она пошевелила плечами.
– Привыкай, – усмехнулся он. – Или, может, тебе горшок принести?
Она порывисто поднялась.
– Сними наручники, – повернулась Нина к парню. – Неужели ты боишься?
– Заткнись! – бросил он. Встав, подошел и расстегнул наручники. – Топай, – буркнул он. – Но малейший зехир – и сдохнешь. – Сидевший на другом стуле Яков со страхом смотрел на него.
– Как вы могли? – покачала головой она. – Ведь Константин делал для вас…
– Заткнись, ты! – заорал парень. – Или сейчас рот залеплю и будешь в штаны валить! Ясно?
– Как он, доктор? – взволнованно спросила Вика.
– Состояние критическое, – вздохнул врач. – Но сейчас есть некоторое улучшение. Нормализуется давление. Так что будем надеяться. Мы делаем все возможное.
– Я могу посмотреть на него?
– Разумеется. – Но, пожалуйста, не говорите с ним. Просто посмотрите, и все.
– Конечно.
«Так, – задумался Зубов. – Куда сейчас? К Любке? А вдруг там менты? Ведь как-то они узнали о Танькиной квартире. Может, больничка все же сообщила ментам о двух пострадавших? Я, чертило, адрес на кой-то дал. Они проверили и поехали к хозяйке. Стоп. Там двое алкашей. Точняк они ждали, сучата. – Зубов дотронулся до приклеенной бородки. – Вот житуха пошла, – усмехнулся он. – Бабки есть – можешь так загримироваться, что мать родная не узнает. Не то что менты. Правда, если дотошный мусор попадется, начнет ксиву ломать, придется его пулей угостить. Но внешне на беглого преступника, – Зубов усмехнулся, – я никак не тяну. Интеллигентный мужчина с бородкой. Очки, тросточка и кейс. Все путем, Зуб. Но надо ночевку искать. Из Москвы сейчас вырываться не получится. Они перекрыли все. Наверняка уже этого толстячка нашли. Вот сучка! – вспомнил он жену. – Жил тихо-спокойно. И нате. Подставила, шкура. А Тихон-то как на это пошел? Может, он с ней трахался, гнида? А что? – усмехнулся он. – Частенько ездил встречать и отвозил на работу. Она ему вроде как платила за это. Но тогда почему Тихона завалили? Да чтоб меня по-крупному подставить. И перо с моими пальчиками у него в спине, и „дура“ тоже… Вот сучка! Попалась бы ты мне, шкура поганая».
Олег, присев на лавку в сквере, устало откинулся на спинку. Достал сигарету. Большой город вдруг стал каким-то каменно-серым. Он совершенно не знал, куда идти и что делать. Около двух часов бесцельно бродил по улицам. В нем не было ни злости, ни ярости. Даже страх отступил куда-то. Олег уже не сворачивал при виде идущих навстречу милиционеров. Ему вдруг все стало совершенно безразлично.
«Надо бы поесть», – вяло подумал он.
Олег не ощущал голода, но необходимо было хоть что-то сделать, чтобы выйти из прострации. Он поднялся и пошел к кафе.
Зубов протянул деньги молодой продавщице:
– Блок «LM». – Повернув голову, вдруг замер. И как-то неожиданно рванулся вправо.
– Мужчина! – воскликнула удивленная продавщица. – Сигареты! – Пожав плечами, она положила блок обратно в коробку и сунула двести рублей в карман джинсов.
– Шеф, – Зубов подскочил к молодому парню за рулем «восьмерки», – хочешь подработать?
– Куда? – спросил парень.
– Вон за той тачкой. – Зубов кивнул на темно-красную «десятку». – Полчаса – сотня.
– А на скандал не нарвемся?
– Так ты в любом случае стороной, – нетерпеливо проговорил Зубов. – Твое дело руль. Как только остановится совсем, можешь катить на все четыре стороны. Так как? – поторопил он водителя. – Годится?
– Задаток сразу, а то бывают…
– Тронули, – сев сзади, бросил Зубов. – Держи. – Он протянул водителю двести рублей.
– Доктор говорит, – входя на кухню, где свекровь кормила Антошку, сказала Вика, – что Матвею гораздо лучше. Правда, он еще, можно сказать, не в себе, но врач говорит, что…
– Слава тебе, Господи! – перекрестилась свекровь.
– Спасибо, бабушка. – Антошка поднялся.
– На здоровье, внучек. – Она погладила его по голове.
Антон вышел.
– Знаешь, что он говорил? – понизив голос, спросила свекровь. – Что тетя, которая с тобой работала, там была, била его.
– Кто? – поразилась Вика.
– Он не назвал имени, – прошептала свекровь, – а я не стала расспрашивать, он и так еще в себя не пришел. А тут как-то…
– Со мной работала? – спросила Вика.
– Милиция-то что говорит? Матвею будет что али нет?
– Нет. Те милиционеры, оказывается, сами преступники. И если бы не Матвей… – Вика вздохнула. – А я
