– Ты играешь со мной? – спросила она.
Она произнесла эти слова шепотом, но у него вдруг возникло ощущение, которое было ему абсолютно чуждо, – Джон Грант почувствовал страх. Он как будто превратился в маленького мальчика, которого напугали неожиданные для него резкие действия этой женщины. Он ощутил ее горячий запах, похожий на запах каких-то пряностей.
– Нет, – сказал он. – Я не играю. Клянусь, что не играю. Сэр Роберт Джардин находится здесь, на этой дороге.
– Где? – коротко спросила она.
Ее глаза вспыхнули, зрачки расширились.
– В половине дня езды верхом отсюда, возле этой дороги, – последовал ответ.
Она впилась взглядом в его лицо, пытаясь понять, говорит ли он ей правду.
Джон Грант вспомнил, как вчера, когда он ехал в сторону Сантьяго-де-Компостела, «толчок» предупредил его о том, что впереди на дороге находятся какие-то люди. Армстронг охотился за ним уже несколько лет, и он, Джон Грант, знал, что этот человек может появиться в самый неподходящий момент. К тому же он помнил рассказ Бадра о том, что искусного лучника и его господина связывают с этой женщиной какие-то давние события, поэтому сейчас был гораздо более настороженным, чем обычно.
– Я съехал с дороги и нашел возвышенное место возле нее, – стал рассказывать он. – Вскоре я заметил их – а если не их, то по крайней мере их лошадей. Они были привязаны у какого-то амбара, находящегося неподалеку от дороги и скрытого от проезжающих по ней людей сосновой рощицей. Мне стало интересно, а потому я слез с коня, спустился вниз по склону и подкрался к амбару с его тыльной стороны. Через открытое окно я насчитал дюжину людей, собравшихся вокруг костра. Некоторые из них, по-видимому, нашли время сходить на охоту, и на самодельном вертеле над углями поджаривалась туша лани. Возле стены лежала большая куча дров, и там же валялись одеяла и другие пожитки. Все было похоже на то, что они там чего-то ждут вот уже несколько дней, если не дольше. Но при этом они совсем не были похожи на паломников. Разумеется, всем путешественникам приходится иметь при себе оружие для самообороны, но эти мужчины носили свои мечи так, что у меня возникло подозрение, что они больше привыкли сражаться, чем молиться.
– А Джардин? – спросила Ленья.
– Я увидел для себя вполне достаточно, – сказал он. – Мне, конечно же, не хотелось привлекать к себе внимание, и я уже собирался пойти прочь, когда один из них заговорил. Он был шотландцем.
– Сэр Роберт? – снова спросила Ленья.
– Нет. Но кем бы он ни был, он произнес имя своего господина. Он сказал: «Сколько еще времени мы можем ждать их, сэр Роберт? Разве мы здесь неуязвимы?»
Ленья резко выпрямилась в седле.
– И что тот ответил?
– Для меня стало примечательным не то,
– Так что же он сказал? – В голосе Леньи звучало нетерпение.
– Он сказал: «Я не чувствую себя уязвимым, и у меня нет времени на тех, кто чувствует себя таковым. Где бы я ни находился и на какой бы земле я ни стоял, до тех пор, пока я стою на этой земле, она является землей Джардина».
Ленья, осознав серьезность ситуации, замерла. Ее лошадь, похоже, почувствовала напряженность всадницы и тоже стала абсолютно неподвижной, как будто ее высекли из мрамора.
– Я вспомнил его голос, – сказал Джон Грант. – Прошло уже немало лет, но… но я узнал, кто это такой.
Ленья молчала.
– А ты ведь, получается, ехала по направлению к нему, когда мы… когда мы встретились, – сказал он.
Он почувствовал, как охвативший его страх улетучивается и к нему возвращается свойственное ему самообладание.
– Так кто же гонится за нами по этой дороге, Ленья? Кто связал тебе руки? Кто охотится за тобой?
Какое-то время Ленья ничего не отвечала, и Джон Грант совершенно явственно, почти физически ощутил напряженность ее мыслей. Она настолько сконцентрировалась, что эта концентрация стала исходить от нее волнами.
– Я не знаю имени человека, который меня схватил, – наконец сказала она. – Но у него был при себе большой лук.
Джон Грант вздохнул.
– Шотландец? – уточнил он.
Он и сам знал ответ на этот вопрос, но почему-то почувствовал необходимость его задать.
Ленья кивнула.
– Они все шотландцы, – сказала она. – Такое впечатление, что твои соотечественники здесь повсюду. Я начинаю думать, что они устроили какое-то нашествие.
