– Может, грузин и вел чеченца? – предположил коренастый, дочерна загорелый лысый мужчина. – Потом, когда тот погиб, навестил своих…
– Проводники никогда не обвязываются страховкой, – возразил седобородый. – С ними был еще кто-то, по крайней мере один. И вот что интересно – не вернулись гяуры. Или среди них есть еще чеченец, или кто-то раньше воевал в Ичкерии и знает ее. Но в горах настоящей войны не было. Так что он, если один, будет плутать и обязательно выйдет на людей. Если раньше не наткнется на наших. Далеко уйти он не мог. Где он или они? Одному, конечно, легче укрываться, но сейчас к нам один не пойдет. Самое малое должно быть трое. Так что погибший мог быть третьим, тогда двое. Где они?
– Ахмет! – в комнату стремительно вошел боевик. – Гяуры перешли Терек!
Борис, присев, вскинул вверх согнутую в локте левую руку. В правой был пистолет с глушителем. Идущий справа за ним Денис мгновенно бесшумно опустился на землю. То же сделал Илья. Через несколько секунд они увидели подзывающий взмах руки.
Быстро, стараясь не оставлять следов, они подошли к Бабичу. Тот кивнул вперед. Осторожно приподняв головы, Илья и Денис увидели двух смуглолицых парней. Они сидели у небольшого костра, над которым были уложены на камни два шампура с шашлыком, и о чем-то оживленно разговаривали. У ведущей вниз узкой горной дороги стоял мотоцикл «Урал» с коляской.
– Берем, – знаком показал Борис.
Илья и Денис, оставив винтовку и ручник, бесшумно раскатились в стороны. Борис взял винтовку и, приникнув к прицелу, начал осматривать местность. Увидел вдалеке поднимавшийся к небу дым.
– Я пойду, – кивнул один из парней. – Масхадов объявил мобилизацию. Создаются отряды женщин, батальон стариков. Я пойду, – повторил он.
– А я нет. – Второй покачал головой. – Ты видишь, что делается? Иностранцы Хаттабовы делают что хотят. Насилуют женщин в горных аулах, отнимают драгоценности, деньги. На перевале горы Бастылам вырезали семью.
– Перестань! – резко одернул его первый. – Ты хочешь жить с русскими? Я – нет! Они в ту войну убили Хасана. Я отомщу им за брата!
Второй хотел что-то сказать, но не успел. Он увидел взметнувшегося за спиной приятеля человека, и тут же его рот и нос накрепко зажала твердая сильная ладонь, а левую руку как-то мгновенно выкрутили назад. Согнувшись от боли, ничего не понимающий парень задергался. Второй уже лежал лицом вниз.
Богатырь, взяв холщовую сумку, вытряхнул содержимое. Криво улыбнулся. Закатал рукав у первого парня и плюнул:
– Наркоман.
К ним, пригнувшись, бежал Бабич. Подскочив, присел и огляделся.
– Ты убил его? – кивнул он на неподвижно лежащего парня.
– Живой, – буркнул Илья. – Я его слегка по затылку двинул. Отвык от молчаливых захватов.
Денис, приставив лезвие ножа к подрагивающему кадыку второго парня, отвел ладонь. Парень, широко раскрыв рот, жадно захватил воздух и закашлялся.
– Хочешь жить, – наклонился к нему Борис, – скажи, как нам пройти к Итум-Кале. Там недалеко Аргунский музей-заповедник.
– Я скажу, – торопливо проговорил парень. – Я все скажу. Вы русские? Ваши войска перешли Терек. Премьер-министр заявил, что…
– Отвечай на вопрос! – жестко оборвал его Бабич.
Второй парень, вздрогнув, открыл глаза и с криком схватил лежащий рядом кинжал.
Илья обрушил на его голову жесткий кулак. Выпустив кинжал, парень обмяк и ткнулся лицом в покрытую каменной крошкой землю.
Первый, испуганно вытаращив глаза, что-то горячо заговорил по-чеченски.
– Ты по-русски говори, – велел Денис.
– Он хочет к Масхадову в ополчение, – так же быстро, но по-русски продолжил парень. – У него брата в девяносто пятом убили. Сестра его тоже в Грозный к Басаеву пойдет. Она снайпером была. Там собирают батальон…
– Значит, войска перешли Терек, – отметил Денис. – Ты скажи, как пройти… куда? – не вспомнив название селения, взглянул он на Бориса.
– Ты в картах разбираешься? – обратился тот к чеченцу. – Хоть классов пять закончил, наверное, – насмешливо посочувствовал он. – Или только с минами да винтовкой обращаться можешь?
– Я закончил восемь классов, – ответил парень. – Комсомольцем был.
– Басаев тоже руководил комитетом ВЛКСМ, – криво улыбнулся Борис. – И потом со своими комсюками Буденновск на уши поставил. Ты там не был? – Он шлепнул себя по кончику носа мизинцем.
– Нет! – Парень отчаянно замотал головой. – Я хочу учиться. Мечтаю поступить…
– Все свое, – остановил его Бабич, – держи при себе. Вот карта, посмотри. Все ли здесь так, как на самом деле?
Парень наклонился над картой.
– Нет, это старая. Сейчас многое изменилось. Итум-Кале здесь вообще нет. Заповедник отмечен, но немножко не так…
– Как нам дойти до Итум-Кале? – спросил Денис. – И есть ли там боевики?
– Есть, – кивнул парень. – Я вчера там был. Человек двадцать. Но не чеченцы. Только командир чеченец. Из местных, Ахмет…
– Большой этот самый Итум? – спросил Борис.
– Большое село, да…
– Как твой? – спросил Илью Борис.
– Готов, – кивнул тот. – Вроде и стукнул не сильно. Так, чтоб утих. Да, видно, не рассчитал…
– Мотоцикл сюда, – приказал Бабич. – Так, – снова обратился он к парню, – нарисуй нам маршрут. Сколько примерно до Итума километров?
– Если вдоль реки, – парень облизнул пересохшие губы, – то километров сорок. Напрямую через горы по этой дороге – двадцать три.
– Ты откуда приехал? – всматриваясь в карту, спросил Денис.
– Из Чанты. На перевале Чантыбарэ наше село. Отец…
Договорить он не успел. Борис, ткнув стволом пистолета с глушителем на конце ему в сердце, спустил курок. Парень с открытым ртом мешковато свалился.
– Ты чего? – Денис вскочил.
– А что? – прогудел Илья. – Правильно. Один все равно труп, в Грозный в ополчение собирался. Связывать их и оставлять здесь тоже нельзя. Сейчас вот туда отнесем – там старые окопы – и забросаем.
– Слушай, гимназист, – ухватив Дениса за ремень ранца и подтянув его к себе, процедил Борис, – сидел бы дома, если такой жалостливый. Может, у него дома парочка наших парней в кандалах сидят. Своего приятеля он ходом сдал. А если стрелку переводил? Мол, я хороший, учиться желаю. Так что запомни – жалость дома, к родным хороша. Или на улице – к убогим. Здесь война.
Денис, метнув на него злобный взгляд, взвалил парня себе на плечи и, ступая по камням, пошел за Ильей. Борис стал набрасывать саперной лопаткой землю на костер.
– Все, – подошли к нему Илья и Денис. – Отдали последний долг. Если не наткнутся – не найдут. Так и будут косточки до потомков лежать.
– Это тебе не Колыма, – буркнул Бабич, – здесь нет вечной мерзлоты. Мотоцикл прикрыл чем-нибудь?
– Обижаешь, – улыбнулся Богатырь, – все как в лучших домах.
– Надо было спросить, – по-прежнему хмуро проговорил Денис, – как он ехал…
– Насчет боевиков он наверняка соврал бы, – усмехнулся Бабич. – Я не уверен, что он нам и вообще что-то честное сказал. Однако поверим. Правда, придется по горам шагать. Но они не такие уж непроходимые. Я ожидал увидеть хуже.
– Значит, наши вошли в Чечню, – пробормотал Илья. – Снова парней класть будут не за хрен собачий. Мы с мужиками в военкомат нырнули, – начал он, – так нам…
