В один из последних дней нашего визита мы были приглашены на семейный обед на морском берегу, где жители Баку имеют собственные виллы. Поводом было восьмидесятилетие мамы одной из моих попутчиц, которая жила в Сербии, хотя была родом из Азербайджана.
Стиль праздника, его дух, характер, подаваемые угощения — все напомнило мне, как ни странно, фильм Бергмана «Фанни и Александр».
Я должна сообщить, что приглашенные гости принадлежали к культурной, интеллектуальной и политической элите страны. Никогда в жизни мне не доводилось быть на подобных семейных мероприятиях. Высочайший уровень общения, манеры, блюда, сервировка, много тостов, но еще больше еды и напитков, а также того, что я жду и от своей страны, и я бы назвала это словом
Нас, нескольких женщин, удостоенных чести увидеть частную жизнь семьи в этой далекой стране, принимали с особым вниманием. Подарки и тосты в честь Сербии. Гостеприимство не раз заставляло вспомнить родную страну, где есть те же радушие, простота, внимание, открытость, но при этом и некоторая отстраненность. Атмосфера Азербайджана опять наводила на мысли о юге Сербии, Греции, турецкой интеллигенции, том неуловимом, что мы называем «аромунским наследием», а хранящих его людей «современными аромунами».
Меня удивило, что хозяйка дома, политик, хранила мобильный телефон в декольте. Потрясающе! Подобно тому, как некогда сербские женщины хранили в декольте, в их неприкасаемом тайнике, деньги, современные дамы отвели это место новейшему устройству связи! (И пожалуйста, не говорите мне, что негигиенично хранить в этом месте телефон! Для денег оно тоже не очень подходит, и ничего!)
Чай с тортом мы пили на соседней вилле, также принадлежащей политику. На берегах Хазарского моря. Разумеется, на территории был бассейн. И сад с буйно растущей лакфиолью, цветами «уильямс» и розами. Чай готовили на улице в самоваре — совершенно по-русски, — но используя мангал, на котором разжигали уголь, как для кальяна.
Я бродила по красиво украшенному саду, поглядывая на сидящих за столом людей. Пухлые, а-ля русские блондинки, женщины с темными глазами и носами, похожими на клюв, смуглые мужчины, смешение всех известных культур, цивилизаций, кровь представителей самых затерянных уголков мира, влияние географического положения, времен и эпох… Несмотря на такую смесь, женщины выглядели уверенными в себе, похожими на кошечек, чувствовали себя защищенными, получающими в достатке заботу и внимание мужчин, всего этого давно нет в Сербии и в Европе.
В отношениях присутствовали патриархальность, соблюдение порядка, иерархии, истинное наслаждение происходящим; в Европе мы уже забыли об этом в погоне за
Мы сконцентрированы на самом марафоне.
В день отъезда, когда я уже упаковала вещи, мне сообщили, что мой билет не могут найти в системе авиакомпании и мне придется остаться в Баку на неопределенный срок! Не помогло и то, что я почетный гость, прилетела бизнес-классом и билет у меня на регулярный рейс. Виртуальный разум системы авиакомпании это не учитывал. Я оказалась в ловушке у Азербайджана, за тысячи километров и много часов лета от дома. У меня началась паника, охватили страх, клаустрофобия. Я была уверена, что злые местные демоны, недавно убившие голубя, намереваются помешать моему возвращению. Я проклинала хазар, свое паломничество, «Евровидение», Евразию в целом…
Уж если памятник моему мужу доставили из Баку в Белград на военном самолете, я определенно смогу улететь хотя бы на гражданском. Я предложила демонам все полученные подарки, вознесла молитвы, стараясь успокоить все потусторонние силы, но сложилось так, что главную роль сыграл министр иностранных дел Азербайджана. Или не он?
В любом случае система каким-то образом снова заработала и нашла мое имя, не знаю уж, помогли тому политические силы этого мира или какие-то иные. В самолете по дороге домой я прочитала в газете, что в последний день конкурса «Евровидение» была предотвращена атака террористов. Откровенно говоря, я была не очень этим обеспокоена. Меня больше волновало движение на дорогах, чем террористы или злобные демоны.
Вернувшись в Белград, я закопала камушки из Хазарии в клумбе у монумента Павичу на Ташмайдане — темные из Гобустана, черный гравий из Храма Огня в Атешгях и крошечные раковины с берегов Хазарского моря. Организовала поэтическую и любовную церемонию поминовения. Я написала книгу «На берегах Хазарского моря» и назвала одну главу «Хазарское море Sahilinde».
Я не могла бы считать себя писателем, если бы не верила, что слова тверже камня. И что они живут так же долго…
Запоздалые письма о любви
Ясмина Михайлович и Милорад Павич
Два кольца перед отходом ко сну
