Наименее удачным элементом нового поселка стал квартал, заключенный между шоссе Энтузиастов, Авиамоторной, 2-й Кабельной улицей и 2-м Кабельным проездом. Его застройку составили шесть протяженных (по шесть-семь секций) пятиэтажных корпуса скучнейшего, совершенно казарменного вида. Сотрудники отдела гражданского строительства Моспроекта не сделали даже слабой попытки придать эти домам хоть какую-нибудь приветливость, не говоря уж о разнообразии. Проектировали их авторские коллективы, несколько отличавшиеся по своему составу, но основную роль в них играли одни и те же лица – Б. Н. Блохин, Н. М. Молоков. Так, седьмой корпус (ныне Авиамоторная улица, № 18) в 1930 году проектировали Н. М. Молоков, Б. Н. Блохин, П. А. Толстых[83], корпуса 9 и 10 (ныне Авиамоторная улица, № 206, 20в) – М. Мотылев, Н. М. Молоков[84], корпус 11 (ныне шоссе Энтузиастов, № 20а) – Б. Н. Блохин, Н. М. Молоков[85]. Корпус 8 (ныне шоссе Энтузиастов, № 20 г) строился для работников хлебозавода № 1 по проекту Н. Г. Родионова, Б. Н. Блохина, Н. М. Молокова, Н. Д. Чекмотаева[86].
К откровенно казарменному виду этих сооружений следует присоединить и не слишком высокое качество строительства. Сегодня их техническое состояние внушает опасения. Одно здание, бывший корпус 8, уже снесено.
Правда, не самое приятное впечатление от внутренней застройки квартала в значительной степени помогают исправить корпуса 13 и 14 (ныне 2-я Кабельная улица, № 15 и Авиамоторная улица, № 20), сооруженные в 1929–1930 годах для ЖСК Моссовета (проект был разработан Е. В. Шервинским[87] и реализован с участием И. А. Звездина). Два пятиэтажных дома с шестиэтажными башнями, обрамляющими проезд внутрь квартала, стали своеобразной ширмой, прикрывшей неказистые торцы корпусов 8–11. Мастерство архитекторов проявилось в приданном башням уступчатом плане, подчеркивающем их значение как своеобразных пропилеев, оформлении их фасадов длинными угловыми балконами[88].
Но и эти вполне удачные дома уже через пару лет стали казаться слишком аскетичными. Жить становилось легче, жить становилось веселее, и в соответствии с этим начали меняться и архитектурные вкусы. Зодчие вновь стали заботиться не только об удобствах новых домов, но и о внешнем впечатлении, которое они производили на москвичей. Самым естественным средством стало придание стандартным конструктивистским коробочкам некоторой нарядности с помощью простейших декоративных деталей – карнизов, тяг, балконных балюстрад.
Новые тенденции нашли свое отражение в доме № 22/12 по Авиамоторной улице. Протяженный пятиэтажный корпус (тогда он именовался корпусом 15) строился в 1934–1936 годах для сотрудников Института телемеханики и связи по проекту А. И. Федорова, М. Г. Виссинга и И. Г. Бурова из проектной мастерской № 6[89].
На фоне построек предшествующих лет его выделяет явное стремление повысить декоративность фасада – первый этаж отделан под легкий руст, окна окружены тонкими рамками, эффектно сгруппированы разнообразные по форме и размеру балконы. Самый большой из них сплошной лентой вытянулся вдоль всего второго этажа. При этом конструктивистские истоки проекта прослеживаются в подчеркнутой асимметрии угловых частей: северная срезана под острым углом и снабжена забавными треугольными балкончиками, южная выделана мощным призматическим объемом, слегка заглубленным во двор.
Асимметрично расположен и проезд во двор. Но в данном случае конструктивизм ни при чем. Архитекторы запроектировали широкий, расположенный строго по центру дома проезд, однако впоследствии из трех его пролетов оставили лишь один боковой. Два остальных превратили в дополнительные помещения. Повторилась история дома № 47 по Авиамоторной улице. В те нелегкие времена московские хозяйственники из чисто утилитарных соображений не задумываясь искажали красивые замыслы зодчих. Возможно, сейчас настала пора вернуть дангауэровским домам первоначальный облик.
Двор владения № 22/12 замыкается корпусом 16 (2-я Кабельная улица, № 10), выстроенным в те же годы для рабочих завода «Электропровод». Он еще более наряден. Расчлененный горизонтальными тягами фасад венчается сильно вынесенным красивым карнизом, окна третьего и четвертого этажей попарно объединяются общими рамками. И вновь асимметрично расположенный проезд во двор, даже не проезд, а проход. Запроектированный авторами дома архитекторами Е. А. Трубниковым и Н. Г. Рябцевым широкий трехпролетный проезд застроили столь плотно, что от него осталась лишь узкая щель, в которой с трудом расходятся два пешехода[90].
Следует упомянуть прораба, руководившего строительством нескольких дангауэровских корпусов. В этой роли выступала женщина – Л. В. Сергеева.
Застройка Дангауэровки велась комплексно, одновременно с жильем вводились в строй расположенные на первых этажах магазины, детские сады, ясли. И конечно, рядом с новыми домами в 1935 году появилась школа. Первоначальный проект профессора Д. Ф. Фридмана напоминал все, что угодно – Дворец культуры, Дом Советов, музей, гостиницу. Стены здания были сплошь увешаны барельефами, обогащены декоративными колоннадами, входные лестницы украшены скульптурой. Всю эту бутафорию ликвидировали при утверждении проекта. Но от этого выстроенная по проекту Фридмана школа на Авиамоторной улице только выиграла. Ее облик правдиво говорил о назначении здания, сохранив в значительной степени свою внешнюю эффектность. Мастерски использовал архитектор окна нестандартных размеров. И если в большинстве других школ-ровесников они образовывали мерный ряд одинаковых проемов, поставленных через равные промежутки, то в школе на Авиамоторной улице окна разных размеров собраны в отдельные группы, благодаря чему фасад
