– Мне известно, что в вашем распоряжении письма для коменданта форта Арнольда или для генерала Сен-Клера. Вашингтон отдал ему под начало три тысячи солдат.
– Ну и ну! Сколько всего ты знаешь! А вот я о них впервые слышу!
– Ты лжешь! Эти имена любой негр знает.
– И все-таки я тебя уверяю, что понятия не имею, кто это, – сказал Каменная Башка, снова делая шаг вперед.
Сбитый с толку невозмутимостью бретонца, метис бросил беспомощный взгляд на своих людей.
– Как долго вы будете увиливать и все отрицать? – наконец произнес он. – Хватит с нас этой болтовни!
– Ну вот! Я еще даже и не разошелся как следует, – отозвался боцман, только и ждавший удачного момента, чтобы кинуться на предателя. – У Малыша Флокко есть отличные часы с ручным заводом, и на них уже пробило полночь. Ночь ясная, озеро спокойно, пока нам ничто не угрожает, так что…
Сильный как медведь бретонец вдруг бросился на метиса, целя ему в голову тяжелым прикладом.
Третья волна неистово обрушилась на корабль, захлестнула палубу и сбила с ног непривычных к штормам канадцев. В тот же миг грянул выстрел.
Падая, Дэвис спустил курок. Пуля просвистела над головой корсаров, никого не задев.
– Сдавайтесь! – прорычал Каменная Башка. – Вы в нашей власти!
Трое канадцев попытались выстрелить, но намокшие мушкеты уже никуда не годились. Бросившись на носовую часть судна, они схватились за топоры.
Казалось, предатель уже был в руках Каменной Башки, когда канадцы, подхватив упавшего предводителя, взлетели по вантам и взобрались на салинг на самой верхушке мачты.
– Китовьи потроха! – выругался бретонец. – Подлец бежал, а у нас нет пригодных мушкетов. Этот метис проворней обезьяны с африканского побережья. Ну, Малыш Флокко, что ты на все это скажешь?
– Эти канадцы что-то затеяли, Каменная Башка, – отвечал юноша. – Они побросали мушкеты и схватили топоры. Судя по всему, только и ждут команды своего главаря.
– Они не посмеют к нам подобраться! – отвечал вооруженный топором бретонец. – Напасть на нас, на моряков! Они же настоящие олухи!
– Смотри, как бы самому не оказаться в дураках! – предостерег его Малыш Флокко. – Пока ты чешешь языком, разбойник, что устроился на салинге, будто чайка, уже перезаряжает мушкет!
– Ты что же, испугался этого попугая?
– Ты же знаешь, что канадские охотники славятся своей меткостью.
– Китовьи потроха! Неужто я и впрямь совсем из ума выжил?
Резко вскочив, боцман властно приказал товарищам:
– Все на ют! Выкатывайте из трюма бочки с мукой и салом и возводите заслон. Ноги в руки и за дело!
– Да ты командуешь, как настоящий адмирал!
– Я и есть адмирал, – внушительно произнес бретонец. – Любая ошибка может стать последней. Вперед!
Проворные, как белки, корсары мигом перемахнули через мостик и очутились на корме.
Возможно, братья-наемники не слишком хорошо говорили по-английски, однако мало кто мог тягаться с ними в ловкости. Немцы в мгновение ока добрались до трюма и вытаскивали на палубу бочки с припасами, поспешно сооружая баррикаду.
Тем временем Малыш Флокко поспешил к штурвалу: бурные волны озера Шамплейн швыряли корабль из стороны в сторону, словно щепку, ледяной ветер свистел среди снастей, а небо заволокла густая пелена тумана.
Казалось, шторм вот-вот разразится в полную силу.
Одним мощным рывком Каменная Башка вырвал нактоуз из основания и, прикрывшись им, принялся наблюдать за Попугаем, как он прозвал Дэвиса, – единственным противником, которому удалось не промочить мушкет и потому самым опасным.
Страдая от жестокой качки, злополучный метис изо всех сил старался удержаться на салинге, пытаясь перезарядить ружье.
Задача была не из легких: мачта дрожала и гнулась под ударами ветра, трепавшими срезанный парус.
Но боцман понимал, что рано или поздно Дэвис справится с задачей и тогда корсарам несдобровать, ведь канадцы и вправду считались непревзойденными стрелками.
Каменная Башка перекатил три-четыре бочонка к штурвалу, прикрыв от пуль управлявшего парусником Малыша Флокко, а сам поскорее укрылся за баррикадой, которую так быстро соорудили силачи-немцы.
– Эй, Дэвис! – прокричал боцман. – Что, зарядил свое ружьишко?
– А как же! Только вас и поджидаю! – отвечал предатель.
– И кого же ты задумал пристрелить первым?
– Кого, как не вас! Мне нужны письма.
