– Плохо, боцман, – отозвался рулевой. – Все идет к тому, что мы обломаем рога о побережье. Отыскать бы немного холста для нового паруса…
– И кто же будет его разворачивать, когда на мачте засел этот Попугай? Уж точно не я.
– Плохи наши дела, старик, да и потом, на этой посудине наверняка запасного паруса не найдется.
– И что же? Будем дожидаться, пока этот мерзавец нас не перестреляет?
– Да в такой шторм ему ни за что не попасть в цель. Может, Дэвис и великий стрелок, да только с верхушки мачты ему нас на тот свет не отправить.
Боцман снял морскую фуражку и яростно почесал вспотевший лоб.
– Я должен доставить письма адресатам, – пробормотал он. – А треклятый форт еще так далеко! Да-а! Задал мне задачку наш капитан! А ведь останься я в Нью-Йорке, мог бы сейчас кутить со своими товарищами!
Пожав плечами, бретонец снова натянул фуражку и мрачно уставился на Дэвиса, который продолжал возиться с оружием.
– Пора кончать с этой чепухой, – произнес Каменная Башка. – Это не может тянуться вечно. Он нарочно отвлекает нас, чтобы мы не заметили происходящего на корабле. Пришло время задать канадцам хорошенькую трепку! Может, мушкеты уже подсохли… Дэвису не помешает помериться силами с Ульрихом. Этот немец стреляет получше меня, мне-то больше по душе абордажные орудия. Готов поспорить, в каюте найдутся еще мушкеты или пистолеты. Вольф!
– Да, папаша, – с готовностью откликнулся брат Ульриха. – Што телать? Только прикашите!
– Спустись в каюту и отыщи мне мушкет. Пора согнать с гнездышка птичку, из-за которой мы не можем сдвинуться с места! Тут тебе делать все равно нечего.
– Карашо, папаша.
– Да возвращайся, пока Дэвис снова не начал стрелять!
– Лечу как птица, папаша, – пообещал немец и поспешил к каюте.
Должно быть, его исчезновение не осталось незамеченным: с мачты послышался ураган проклятий.
– Что вы там замышляете, Каменная Башка? – перекрывая свист ветра, прокричал Дэвис. – Уж не задумали ли вы поджечь судно?
– Я всего лишь пытаюсь заставить тебя спуститься, – отвечал бретонец. – А пожары я никогда не любил. Зарядил ты там свое ружьишко?
– Нет пока, но, думаю, вскоре управлюсь. Чертов корабль так и бросает из стороны в сторону, порох сыплется из рук.
– Рад это слышать.
– Я вас еще прикончу, не сомневайтесь.
– И все ради того, чтобы перехватить какие-то воображаемые письма?
– Письма у вас, и мне это прекрасно известно! – вскипел Дэвис. – Это все, что мне нужно!
– Еще бы, ведь тебе за них дадут целое состояние! – с презрением откликнулся Каменная Башка. – Острое письмешательство.
– Маркиз лично сообщил мне, что письма у вас.
– Так, значит, когда мы отчалили, маркиз находился в Нью-Йорке? Неужто ему показалось мало ранения и он явился за добавкой?
– До этого мне дела нет. Чума и ад! Вот уже в третий раз я рассыпаю проклятый порох!
– Послушай-ка, Попугай! А не срубить ли нам мачту с тобою вместе?
– Папаша! – прыгнув за баррикаду, проговорил запыхавшийся Вольф. – Я принес тва пистолета.
– А мушкеты?
– Не нашел, папаша.
– Отдай пистолеты брату. Они заряжены?
– Я принес пули и порох.
– Отлично, сынок.
– Отлично? Как бы не так! – прокричал напрасно возившийся со штурвалом Малыш Флокко. – Мы летим прямо на скалы! Берег уже совсем близко, а я не вижу ни единого просвета. Мы не можем справиться со стихией!
– Тысяча колоколен! – прогремел Каменная Башка. – Неужели мы столько раз спасались от смерти лишь для того, чтобы бесславно погибнуть этой ужасной ночью! Проклятье! Что за злой рок!
– Каменная Башка!
– Ну что там еще?
– Остальные канадцы тоже куда-то подевались!
– Чтоб их разорвало!
– А мы уже скоблим килем рифы!
– Даже не знаю, что предпринять…
