Сэр Уильям, который отошел в сторону, чтобы переговорить с французским бароном, услышав яростные богохульства канонира, вернулся узнать, что стряслось.
– Письма!.. Ваши два письма пропали!.. – возопил боцман, потрясая кулаками.
– Конечно, письма были очень важны для нас… – отвечал баронет.
– Гм…
– Однако не столь важны, как кажется, – продолжал он. – Если, конечно, они всего лишь потеряны, а не попали в руки врага, который использует их против нас и нашего общего дела американской независимости.
– Конечно, они просто потерялись! – ухватившись за эту хрупкую надежду как за соломинку, поспешил заверить его Каменная Башка. – Никто не мог их у меня украсть. Я сам их потерял, как одуревшая от любви матрона из Иль-де-Ба…
– Если это так, не нужно отчаиваться, – приободрил его сэр Уильям.
– Вы так добры, капитан… Благодарю вас за слова утешения.
– Скажу тебе больше: я знаю эти письма почти наизусть и смогу сам рассказать обо всем комендантам Тикондероги и передать им указания генерала Вашингтона. Необходимо как можно скорее попасть в форт.
– Я укажу вам самый короткий и надежный путь, – сказал Жоффрей Леспинуа. – Давайте вернемся в замок, а там и соберемся в дорогу.
– Как пожелаете, барон.
Не успели товарищи пуститься в путь, как Каменная Башка снова вскрикнул.
– Что там еще? – не скрывая тревоги, спросил сэр Уильям.
– Оксфорд! – оглядываясь кругом, выпалил боцман.
– Оксфорд? При чем здесь эта цитадель английской науки?
– Тысяча колоколен! – не унимался Каменная Башка. – Что, если его убили или он сбежал со страху? Знаю, он не из храбрецов, но…
– Изволь объяснить, о чем это ты толкуешь.
– Во имя Иль-де-Ба! Ну конечно же о секретаре маркиза!
– О каком еще секретаре?
– И правда, капитан, вы же ничего не знаете!.. Совсем забыл вам рассказать! Прежде всего позвольте мне перекинуться парой слов с товарищами.
– Поступай как знаешь.
Каменная Башка подозвал Малыша Флокко, Джора и обоих немцев и приказал им во что бы то ни стало отыскать трусливого Оксфорда и лишь потом, вернувшись к капитану, продолжил:
– Во всей этой спешке я начисто забыл рассказать вам о том, что мы изловили этого самого Оксфорда и он переметнулся на нашу сторону, поняв, что милорд бросил его на верную смерть! – И бретонец доложил капитану обо всем, что уже известно нашим читателям. – Во время атаки ирокезов мы потеряли его из виду, – продолжил боцман. – Но тут нет ничего удивительного: этот секретарь оказался трусливей кролика! Пока мы брали на абордаж бригантину маркиза, он прятался на дне каноэ, зажав уши руками, чтобы не слышать свиста ядер. Если он не отбросил концы с перепугу, то, конечно, сбежал и прячется где-то, пережидая битву, или же, обезумев от страха, несется по лесу куда глаза глядят.
– Ты уверен, что он действительно больше не служит Галифаксу?
– Абсолютно! Не мог он оставаться верным маркизу, после того как тот предал его, оставив в руках корсаров.
– Кто знает? Возможно, он и злился на маркиза, но потом решил притвориться, будто переметнулся к вам, чтобы выведать ваши тайны и при первой же возможности предать вас и загнать в ловушку.
– Тысяча чертей!
– С такими людьми следует быть настороже…
– Да я с него глаз не спускал!
– И не судить других по себе.
В этот же миг из лагеря послышались крики Ульриха и Малыша Флокко и громовой хохот.
– А вот и он!
– Нашли труса!
– Вставай, заячья душа, возьми себя в руки!
– Ох, ох…
– В жизни не видал такого труса!
Со стороны лагеря показались двое верных товарищей боцмана «Громовержца». Они волокли худощавого мужчину.
– Чтоб меня разорвало! – расхохотался Каменная Башка. – А вот и Оксфорд собственной персоной! Спрятался на славу! Уж как я рад видеть этого беднягу! К счастью, я в нем не ошибся.
