роскошные атрибуты несуществующих культур, безразличных для тех народов, которым они якобы принадлежат… Народы России – равноправные хозяева в своем общем доме».
Солженицын предлагал «вождям Советского Союза» отказаться от безудержного внешнеполитического экспансионизма и заняться наконец-то обустройством России: «Не должны мы руководиться соображениями политического гигантизма, не должны замышлять о судьбах других полушарий… Руководить нашей страной должны соображения внутреннего, нравственного, здорового развития народа…»
В то же время даже в «самиздатских» или дневниковых текстах «русистов» практически невозможно найти утверждения основоположности таких элементов национального государства, как политические права и частная собственность (максимум по последнему вопросу – призыв к допущению «сильных индивидуальных хозяйств» на селе в «Слове нации»). Зато там обильно представлены симпатии к «сильной централизованной власти» и достаточно примитивная антибуржуазная риторика.
Единственное мне известное серьезное и ответственное размышление на политические темы, вышедшее из кругов, близких к РП, принадлежит, как ни странно, не дипломированному ученому-гуманитарию, а часто игравшему комических алкоголиков актеру Г. И. Буркову (в юности, правда, учившемуся на юриста), близкому другу Шукшина, записавшему в 1976 г. в дневнике: «Государство и государственные учреждения на Руси всегда были варяжьими. Даже в те исторические моменты, когда у власти стояли исключительно русские люди, государство было варяжьим, то есть отделенным от жизни народа. Власть на Руси всегда была вакантна, неустойчива. И какие только нации не пробовали управлять русскими людьми. А понять нужно было одно: со времен варягов русские люди хотят, чтоб государство было в услужении, а не правило, не угнетало, чтоб оно, государство, было направлено по устремлениям своим вовне, а не внутрь, то есть государство не имеет права переходить русскую границу. Служи. Охраняй границы. Не больше. Ясно, что мы, русские, будем кормить и одевать государство. Но не все же отдавать! А так именно и получилось. Из века в век». С моей точки зрения, этот пассаж перевешивает по своему политическому смыслу всю публицистическую продукцию русистов, вместе взятую. (Концепция А. Г. Кузьмина, продолжающая славянофильскую традицию, о дуализме «власти» и «земли» в русской истории, близка по смыслу этому рассуждению, но нигде в его трудах не выражена с такой простотой и ясностью.)
Главным врагом для РП стало не антирусское коммунистическое государство, которое она наивно надеялась перевоспитать, а еврейская либеральная интеллигенция, что имело своим рациональным основанием борьбу за «место под солнцем» между русскими и евреями практически во всех творческих союзах и научных и образовательных учреждениях. История этой борьбы еще ждет будущего кропотливого исследователя, ибо она касалась самых насущных вещей. «Евреи… претендуют на роль угнетенного русскими меньшинства, а между тем, проводя политику национального кумовства, они чуть ли не монополизировали область науки и культуры. Русская земля еще не утратила способность рождать Ломоносовых, но на их пути сегодня стоят очередные немцы, а бедные „привилегированные“ русские робко жмутся в сторонке», – утверждалось в «Слове нации». Заслуженный художник РСФСР скульптор П. П. Чусовитин, бывший в конце 1980-х – начале 1990-х членом парткома Московского отделения Союза художников РСФСР, рассказывал автору этих строк, что русско-еврейские баталии в этой организации шли постоянно и по самым различным поводам – прием новых членов, выделение мастерских, очередность проведения выставок, распределение путевок и продовольственных заказов и т. д. и т. п.
Несомненно и то, что в еврейских либеральных кругах процветали русофобские настроения, анализу и генезису которых была посвящена известная работа И. Р. Шафаревича. Но беда в том, что еврейская тема получила в головах многих идеологов РП совершенно мифологизированный характер в духе разоблачения «всемирного еврейского заговора», поиска повсюду «жидомасонских» козней и вычисления явных и тайных евреев (по критериям, заявленным в дневнике Семанова, «евреями являются: 1) собственно евреи, 2) полукровки, 3) лица, состоящие в браке с евреями, 3) лица, состоявшие в браке с евреями и имеющие от них детей»). А поскольку большинство евреев с 1960-х гг. стали апологетами политической демократии и рынка, и то и другое было объявлено «еврейскими штучками».
Таким образом, русисты сами отдали на откуп «бессмертной еврейской либеральной партии» те лозунги, под которыми и в странах Восточной Европе, и во многих союзных республиках в конце 1980-х пришли к власти местные националисты. И только в России образовалась роковая дилемма: антидемократический национализм vs антинациональный либерализм. Последний тем не менее оказался куда популярнее в русском обществе, давно уже жаждавшем кардинальных перемен, особенно среди наиболее социально активной его части – технической интеллигенции. Кроме того, традиционалистские ценности, пропагандируемые русской партией, мало соответствовали городскому образу жизни русского большинства.
В результате в годы перестройки русские националисты не только не создали массового политического движения, аналогичного Народным фронтам в Прибалтике, но и вступили в компрометирующий союз с правящим режимом и сокрушительно проиграли вместе с ним в 1991 г. А их противники, легко перехватив ту часть националистической программы, которая была близка и понятна массовому сознанию, – требование равноправия России, – успешно применили это поистине ядерное оружие, собравшее в себе гигантский заряд гнева и обид миллионов русских за несколько столетий, против союзного Центра, в борьбе с которым родилось новое суверенное государство – Российская Федерация.
Постскриптум. Вечное возвращение?
Распадом СССР и рождением РФ автор и хотел бы завершить основной текст своей книги. Он не находит в себе сил для
