нагайкой провинившегося казака, но и простой, добродушный, доступный для каждого. Головатый – тоже доблестный воин, но и прекрасный дипломат, организатор, администратор. Между прочим, оба были богатыми людьми. Потемкин приближенных жаловал щедро. Чепиге принадлежали деревня на Херсонщине, дача на Громоклее, Головатому – селение под Новомосковском, хутора, мельницы, стада. Они вполне могли бы оставить войско и зажить состоятельными помещиками. Но они слишком любили Сечь, положили все силы, чтобы сохранить ее в новых условиях.
Чепига и Головатый пришли к выводу – на Днестре запорожцам оставаться нельзя. Никаких официальных документов о выделении запорожцам земли не существовало. А охотники на здешние земли с высокими связями были. После победы их число должно было ох как умножиться! Наверняка будут накапливаться какие-то прегрешения, возникать конфликты. Недоброжелатели найдут, к чему придраться, и запорожцев затрут, задавят и расформируют. В феврале 1792 г. делегация во главе с Головатым выехала в Петербург. Объясняла, что разместить войско на Днестре и Буге «за многолюдством» нельзя. Просили переселиться на Кубань. Переговоры шли 4 месяца и были трудными. Императрица все еще не до конца доверяла запорожцам – и вдруг они выразили желание обособиться.
Но в пользу Коша сыграли события на Дону. По новой границе на Кубани строились крепости, и правительство решило перевести сюда на постоянное жительство 3 тыс. семей донских казаков. На Кавказе несли службу 6 донских полков, и было издано распоряжение оставить их здесь насовсем – пускай заберут семьи с Дона и селятся. Известие об этом вызвало бунт в полках. Они отправили делегацию в Черкасск – выяснить, действительно ли поступил такой приказ. За ними самовольно оставили службу и отправились на Дон несколько сот казаков. Начались волнения в станицах. Их усмирили, мятежников выпороли. Но масштабы переселения сократили, на Кубань отправили не 3 тыс., а 1 тыс. семей – именно тех, кто бунтовал (из них составился Кубанский полк).
А черноморцы как раз в это время предлагали другое решение проблемы. Готовы были переселить гораздо больше казаков – у них насчитывалось 12,5 тыс. боевого состава, 10 тыс. членов семей! Головатый умело привлекал в союзники и тех, кто уже раскатал губы на приднестровские земли. Помогал ему и образ простоватого, бесхитростного казачуры, который умело создавал себе Головатый: он мог и выпить, и «спивать» под бандуру, и сплясать, вызывая к себе симпатии. 30 июня 1792 г. была подписана Высочайшая грамота, жалующая Черноморскому войску «в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагорию со всею землей, лежашей на правой стороне реки Кубань от устья Еи к Усть-Лабинскому редуту».
Еще в ходе переговоров «для осмотру» на Кубань поехал войсковой есаул Мокий Гулик, представив Кошу подробный отчет. При этом он на Тамани записал в казаки 114 «разных бурлак». Кстати, это был не единичный случай. Некоторые казаки отказались уходить с насиженных мест, зато к черноморцам пристало изрядное число сдружившихся с ними молдаван, украинских беглых. Переселение началось сразу же после подписания указа – чтобы продемонстрировать четкое исполнение воли императрицы (и пока она не передумала). В августе 1792 г. в море вышла флотилия под командованием капитана Пустошкина – флагманская бригантина «Благовещение», 50 лодок и яхта черноморцев, 11 транспортных судов, сопровождающих крейсера. Они доставили на Тамань около 3200 казаков.
Остальные двинулись посуху – со стадами, обозами. Шли несколькими эшелонами, разными маршрутами, чтобы в пути обеспечивать себя фуражом и питанием. Колонна Чепиги зазимовала на Ейской косе, по весне отправилась к Усть-Лабинской крепости. Здесь кошевой договорился о взаимодействии с начальником Кавказской линии генералом Гудовичем, а потом выбрал в урочище Карасунский кут место для «войскового града». Будущего Екатеринодара. Последние колонны подтянулись летом 1793 г.
Когда казаки ходатайствовали о переселении на Кубань, они попросили, чтобы сама императрица высказала свои взгляды о порядке управления и структуре войска. Екатерина повелела, чтобы устройство было сообразно с «учреждениями об управлении губерний». Кроме того, ей не нравилось буквальное следование запорожским традициям, и к 38 куреням она приказала добавить еще 2 – Екатерининский и Березанский. На основе этих указаний к январю 1794 г. руководство Коша разработало законы черноморцев, «Порядок общей пользы». Авторы постарались соединить традиционный казачий уклад с государственными административными структурами. Учреждались должности городничих, полиция. Но подчинялись они войсковому правительству из кошевого атамана, войскового судьи, войсковых писаря и есаула.
Екатеринодар сперва строился по образцу Сечи – земляные валы с пушками, войсковая церковь Св. Троицы, правление Коша, 40 куреней-казарм для «бездомовных» и несущих службу – при войсковом правительстве «на непредвиденный случай» должна была оставаться тысяча казаков. Как и в Сечи, были учреждены паланки, но это слово было непонятно русским чиновникам и заменилось на «округа». А основная масса казаков, получив места поселения, основывала слободы, будущие станицы. Они получили название запорожских куреней – Пластуновская, Брюховецкая, Кущевская, Кисляковская, Ивановская, Крыловская, Щербиновская, Титаровская, Нижнестеблиевская, Стеблиевская, Минская, Переяславская, Каневская, Шкуринская, Березанская и др. Некоторые названия исказились, и от Куреновского куреня пошла Кореновская, от Тимошевского – Тимашевская, от Жералевского – Журавская…
Хотя времени на мирное устроение почти не было. Заставы казаков сразу же вышли охранять границу. А на западе началась новая война. Разразилась междоусобица в Польше. Одну партию поддерживала Франция, другая обратилась за помощью к России. В Польшу двинулись войска. К русским присоединилась Пруссия. Сопротивление противников быстро подавили. Сейму продиктовали условия: сократить армию с 50 до 13 тыс. человек, в крупных центрах до успокоения оставались русские гарнизоны. И если после прошлой войны произошел «первый раздел» Польши, императрица забрала восточные районы Белоруссии, то теперь победители осуществили «второй раздел» – Россия и Пруссия отобрали у панов еще ряд областей.
Но поляки затаились. Приказ о роспуске своих войск спускали на тормозах. Из революционной Франции ехали агенты и агитаторы, из Америки прибыл
