речей о том,что к воде средиземной идут по пояс пески – умирать —и заходят в нее по колена – так должно им —что, как неба мертвого побережье и край —рвами на гору поднят город Иерусалим[141].На обороте последнего листа машинописи «Строф» – один из первых планов «Посланий»: «Вечернее пьянство в Хайфе / Строфы спящему / Птицелов / Попытка оды». Упоминание «Птицелова» отсылает к листу со стихотворением, записанным с незначительными правками:
Под вечер птицеловы входят в дом.И на черты набрасывают сетии бьются лица и трепещут, а потомкак будто все наскучило на светестарик зевнет опустошенным ртоми черный шепот переспросят дети.Под вечер трещинками сумерек узорсмутит пространства в кварцевом кристаллеуже из ока падает во дворзевакой из окна слепой хрусталикПод вечер тянет еле слышный хормелодию, что тишиной назвалиПрислушайся к невнятным голосамкак ранку высоси единственный знакомыйтебе, младенческим воспоминаньем комнатгде никогда не просыпался сам.О ком он, голос, Господи, о ком он!Нашептывает темным небесам.Под вечер осторожнее с собой, — Когда наощупь отличаешь слово, —Надламывается часов хрипящий бойстеклянным дребезжанием в столовойи оступается ребенок голубойв дверях столкнувшись с птицеловом.– в котором можно распознать прототекст строф VIII – Х вошедшей в «Послания к лемурам» поэмы «Охота на единорога»[142].
Еще один любопытный «узел» черновиков связан с циклом «Месяц Ав» (книга «Стихотворения Михаила Генделева», 1984)[143] и включает записанный с минимальными правками текст:
О как мне жить осталось, научиучитель, научи меня, учительКогда уже всегда один в ночиИ тьму тому назад убит последний жительОглядываться ли по сторонам —последние остались метры <?>, – стынетвзгляд – стану их! К высоким жмясь стенамвползают в город ветры из пустыни,и известь на когтях – еще не стих!нет небу слов, нельзя дышать гортани,а все поверх, поверх перо вестине разбирая прежних начертаний!Что там зачеркнуто – что снова внесеночерным по каменному не достанет свету:что все один. Что одиночество одночто ночь. И мне, тебя, учитель, нету! Следующая трансформация записана «бабочкой»; в стихотворении почти ничего не осталось от исходной молитвы, обращенной к Богу-наставнику, небеса опустели:
Под небом, коему и крикнуть не могичтоб небоотпустилои в небе все еще расходятся кругитьму лун и лун тому назадсветила.Какв небеса по сторонамтеперь смотреть и знать что свод пустынентам в арках свисттам ветры из пустынипереползая, жмутся по стенамизвестняка под когтем – все доброа то песка – на высоту одной гортанино все — поверх!вести железное перопо письменам твоих, Учитель, начертаний.и все, что можнои уже равночто нам по белому карминными <?> чертамичто там зачеркнуточто внесеночитать сухим зрачком, или позолоченнымФинальный текст являет картину всеобщей опустошенности, где единственным утешением становится ностальгическая память:
Вести сухим зрачком по позолоте намчитать ли золотымв неподнебесной сининов арках свети свист:там ветры из пустынипереползаяжмутся по стенамтамСерединного и Мертвогоморейи Красногосошлись зияньяскорее от перил!в прострелы галерейна дворна дно двора где говорил с друзьямиеще стучат по коридорам каблукивсехмилых всех моихчто память отпустилаа в томчто небо намрасходятся кругитьму лун и лун тому назадсветила.В архиве Е. Сошкина сохранились любезно предоставленные нам наброски, в которых нелегко распознать будущее второе стихотворение цикла «Месяц Ав»:
Даты гибельного летаЗаписал, не утерпел:«В ночь, когда пришла комета».Дата.Подпись не успел.Нищими, немолодымимы с душою налегкевстанемс веткой в белом дыме,с дыма веткой в кулакеИ когда раздерлись шторыясквозь слезы сквозь и резьзавизжал – один – на городчто он, город, мертвый весь.___Белым флагом, белым флагомЗастелилиБелым флагом черный стол. Запиши перомЗастелили белым флагомСтол для красного винцаЗаписал пером в бумагучто свободен до концазолотым пером поэтацифру гибельно скрипетьв ночь когда пришла кометаавгуст. Подпись не успетьдаты гибельного летазолотым пером скрипетьНаброски становятся законченным маленьким стихотворением (беловой автограф, ФМГ):
Застелили белым флагомстол, успей до темнотызаписать пером в бумагучто еще свободен тыдаты гибельного летазолотым пером скрипетьв ночь, когда пришла кометаавгуст. Подпись не успеть.Однако поэт движется дальше – к финальному второму стихотворению «Месяца Ав»:
«В тот месяц Авкак миллионы люстрхвостатая звезда над
