Лепрозорий для незрячих в наст. изд.).
Когда в жару нагишом лежим…Черновой автограф (архив С. Шаргородского).
Единственная правка – в 14-й строке: вместо «конечно» (зачеркнуто) вставлено «мило», вставка «и» перед «уныл».
Это еще одно стихотворение, навеянное работой автора над переводами из Ш. ибн-Гвироля, которые можно соответственно датировать 1983 г. Текст построен на реминисценциях из переведенного Генделевым стихотворения Гвироля Ночная буря: «Полночь вышла в латах чугунной тьмы – / но молниеносно пробита бронь! / И кривлялись молнии в высоте – / над бессильем тьмы издевался гром – / нетопырь летит так крыла воздев – / мышь летучая – тьму гоня ворон» (Узы, с. 56, см. также в наст. изд.).
«Молитва о дожде» в последней строке возносилась не одним Генделевым, но многими эмигрантами из России, столкнувшимися с жестокой и непривычной для них израильской жарой и удушливыми горячими ветрами – хамсинами (хамсин в худож. лит. постоянно выступает символом тягот существования, экзистенциальной драмы).
Слава! Желтый твой снег…Авторская машинопись (ФМГ).
Последние куплеты для АглаиАвторская машинопись (ФМГ).
Начало 3-й строфы побуждает заподозрить порчу текста, но машинописный беловик не дает оснований для каких-либо конъектур.
Аглая – «пушкинское» имя («Иной имел мою Аглаю…»), позднее в фельетонах автора – общее наименование различных спутниц жизни.
Я так давно один, / что это уже век – ср. в малой поэме Вавилон: «Я так давно один что это уже век / и – хорошо / и нечего о веке» (СМГ, с. 46).
Иль прямо на пустых полях / нам пишут приговор – ср. в стихотворении И раньше подверженный тишине… : «я ставлю себя как подпись / на пустых полях / в твердой памяти и уме» (СМГ, с. 84). В таких стихотворениях, как Триумфатор (ВС, с. 89), Почта из Кракова (НСС, с. 468), Первое послание к евреям (ЛМ, с. 19), Дальняя дача зимой (ИРП, с. 116), «пустым полям» предстоит стать напоминанием о Катастрофе либо местами обитания враждебного Бога или еще более зловещих эманаций такового – Аллаха, генсека.
Но я уже писал, мадам, / что жизнь – она длинна – автоцит. из стихотворения Послание лемурам: «Лемуры мои! / Все-таки жизнь длинна» (ПЛ, с. 98).
Вот как умею так скажу молитву…Беловой автограф (архив М. Амор).
От Божьей кровли проржавелый лист…Беловой автограф (ФМГ).
Елена играет на лютнеЧерновой автограф (АС).
Стихотворение записано с небольшими правками: в строке 7 вместо «рогоносец, следи» стояло «в нежность ее груди» (зачеркнуто), в строке 35 вместо «дура» – «Мария» (зачеркнуто). Сохранилась более ранняя ред.:
Сныда ее коготков каракуливыбросилсны смотрел.Ай как Мария б твоя оралав нашем монастыреТраляля монастырена монастырском костре.Чтобопершись на локоть рыцарьхроники вел в домув беломособенно одинокоужинать одномутраляля тралялятраляля ляля.Стихотворение предположительно датируется летом 1988 г. – временем работы над неосуществленным стихотв. циклом Сны для Марии, трансформировавшимся позднее в цикл Прекращение огня (ПР, с. 64–74; подробнее см. в текстологической публикации Е. Сошкина в наст. изд.). Как в указ. цикле, так и в данном тексте ощущаются автореминисценции «рыцарских» фантазий ПЛ. В этой связи уместно привести здесь одну из черновых редакций стихотворения Приводит Аноним… (в ней, как и в др. редакциях, упоминается «Эдесский манускрипт», – ср. «хроники», что ведет рыцарь в Елена играет на лютне…):
В «Эдесском манускрипте» переченьпятнадцати забавам повечерьяпристойных воину, поэту и царевичузабавтемсамымнедоступных черниприводит Анонимиз перечня на памятьпоследнюю триаду сохранимчтобы занятьям предаваться впредь:«…сны видеть,за уши пиявки ставитьикак снега идут смотреть»Под автографом (АС) этой редакции – рисунок автора:
