доказывать свое превосходство пропало. Упав на колени, Гарри обхватил искалеченную пятерню и налег на нее животом, словно надеясь, что это снимет жуткую боль в разорванных суставах.
Быков этого уже не видел. Вцепившись в Стаута, который обхватил его сзади, он резко наклонился вперед. Оторванный от земли, тот нелепо задергал в воздухе ногами, перелетел через Быкова и, развернувшись, упал на спину с таким звуком, будто на песок бросили тяжелый мешок.
На его лице появилась мина, очень похожая на ту, которую сделал Гарри, когда увидел, во что превратилась кисть его руки. Он не был готов к поражению и пока что не осознал его.
Чтобы ускорить мыслительные процессы Стаута, Быков прыгнул на его беззащитный живот, а потом для верности повторил маневр.
Рот англичанина наполнился желчью. Но Быков не испытывал ни чувства вины, ни сострадания. Покалеченного Гарри и убитого Чака ему тоже не было жаль. Эти трое преступили божеские и человеческие законы и сами оказались вне этих законов. Церемониться с ними было нельзя, это вызвало бы обратную реакцию. Такие люди уважают только силу, благородство и великодушие по отношению к себе принимают за проявление слабости и становятся еще агрессивнее.
– Я пришел, чтобы помешать им, – простонал Стаут, морщась и массируя грудь.
– Поэтому схватил меня? – поинтересовался Быков.
– Разве ты не понял? Я оттаскивал тебя. Хотел уберечь от пули этого пьяного мерзавца.
– Ну ты и падаль, – сквозь зубы процедил Гарри, с трудом вставая. Руки его были заняты: одной он баюкал другую, по которой струилась кровь. – Ты же сам нас на них натравил, – продолжал он, наступая на отползающего Стаута. – Скормить их акулам предлагал, помнишь? Золото нам сулил…
– Лжец, лжец! Заткнись!
– Ты мне рот не затыкай. Я все расскажу, все!
Вскочив на ноги, Стаут бросился на Гарри и одним ударом сшиб его на землю. Следующим на очереди оказался Быков, не успевший защитить лицо. Он увидел кулак, летящий ему прямо в глаз, а в следующее мгновение там образовался черный космос с целыми фейерверками разноцветных звезд.
Потеряв ориентацию в пространстве и широко расставив ноги, Быков куда-то шел. Он не смог бы точно сказать, куда движется: вперед, назад, влево или вправо. Ноги несли его, помогая сохранить шаткое равновесие, но в итоге одна из них зацепилась за песчаную кучу.
Падая, Быков успел выставить перед собой руки. Его ударили под ребра. Он попытался перехватить ногу, пнувшую его, но поймал только воздух. Потом истошно закричала Элен. Быков сел, кое-как настроил сбившийся фокус и увидел, что Элен и Стаут держатся за копье, торчащее из трупа.
Перепрыгнув через Гарри, безучастно скорчившегося у воды, Быков бросился ей на помощь. Протаранив плечом Стаута, он рухнул вместе с ним на отмель, очутившись вдруг снизу, а не сверху. В открытый рот и глаза хлынула вода, мир стал переливчатым и расплывчатым. Стаут топил Быкова, не позволяя ему поднять голову, как до этого сделала с Чаком Элен.
Протестующий вопль прозвучал как звук работающей дрели, сопровождаемый бурлением воды. Быков решил, что прямо сейчас он попрощается с жизнью, захлебнувшись на мелководье. Какая дурацкая смерть!
Как будто она когда-то и у кого-то бывает иной…
Умирать всегда глупо.
Высвободив левую руку, Быков пошарил ею в воздухе, отыскал лицо Стаута, вцепился ему в нижнюю губу и дернул. В уши, наполненные водой, проник глухой, словно пропущенный сквозь подушку, крик.
Пользуясь болевым шоком противника, Быков перевернулся вместе с ним на бок. Теперь ему было чем дышать. Гоняя воздух изголодавшимися легкими, Быков ударил Стаута кулаком в висок. Скользкий, как угорь, тот вывернулся, вырвался и побежал на заплетающихся ногах.
Гарри, затравленно озираясь через плечо, последовал за ним. Быков остался сидеть, тяжело дыша. Он знал, что сейчас не сумел бы догнать даже трехлетнего ребенка.
Его обдало ветром, брызгами и запахом свежего, молодого пота: это Элен, похожая на амазонку, разбежалась, чтобы метнуть копье.
– Стой! – рявкнул Быков. – Не смей!
Он не успел предотвратить бросок, но Элен сбилась с шага, и рука ее дрогнула. В результате копье пролетело метра три, ударилось о песок и, даже не воткнувшись, упало. К тому времени, когда Элен подскочила к нему, беглецы были уже далеко. Она сердито обернулась:
– Зачем ты мне помешал? Я бы попала!
– Может быть, – согласился Быков, тяжело поднимаясь на ноги. – А может быть, и нет. В любом случае копьем завладел бы один из них. – Он указал пальцем на Стаута и Гарри, уже переходивших на быстрый шаг. – И что тогда? Нам и так предстоит бессонная ночь.
– Бессонная? – обрадовалась Элен. – Мне с тобой?
Опять она за свое! Целеустремленности и энергичности этой девушки можно только позавидовать. Жаль, что они направлены в сомнительную сторону.
– Всем нам, – пояснил Быков свою мысль. – Потому что придется караулить по очереди, чтобы на нас не напали.
Поминутно оглядываясь, Стаут и Гарри скрылись за полоской кустов. Быков перевел взгляд на Чака. К счастью, его вид не оставлял сомнений в том,
