сказал:
— Немедленно уезжайте и забудьте, что видели нас. Вы меня поняли, товарищ Сергеев?
— С кем имею честь общаться? — спросил Ермолай.
— Майор Халилов из областного управления.
— Вы меня убедили, товарищ Халилов, — вымолвил Ермолай и направился к машине.
Сзади его раздался нетвердый мужской голос:
— Куда же вы, товарищ? А ресторан с девочками? Подождите…
Не обращая внимания на болтовню, Ермолай сел в машину, она быстро тронулась. От случайной дорожной встречи у него остался неприятный осадок…
Риббентроп устроил пышные мероприятия по поводу очередной даты, годовщины объединения Германии. Последние годы это мероприятие выливалось в чествование, определенно чрезмерное, и восхваление первого канцлера Германии — Бисмарка. Того самого, который мечом и кровью объединял раздробленные германские государства (Пруссию, Саксонию, Баварию…)в мощную империю, Второй рейх. Не случайно Бисмарка прозвали Железный Канцлер…
Была нудная и помпезная торжественная часть, шумный виват-концерт. Присутствовали первые лица Третьего рейха. Правда, после доклада Риббентропа они быстро удалились с мероприятия. Но вот руководители второго и третьего эшелона оставались практически до конца…
Во время фуршета Шелленберг подошел к одиноко стоящему, задумчивому Канарису с бокалом вина в руке и, улыбнувшись, вымолвил:
— Не правда ли, господин адмирал, Риббентропу вполне удалось мероприятие?
— Вполне.
— Но вот его операция «Argentum» в России на грани провала.
«Этот сукин сын и выскочка определенно пронюхал об операциях дипломатов «Argentum» и нашей «Эшелон», — хмуро раздумывал Канарис, — и наверняка доложил со своими злыми комментариями Гиммлеру», — улыбнувшись через силу, вымолвил:
— Вы же знаете, Вальтер, во время большой войны, даже победоносной, неизбежны локальные неудачи.
— Безусловно. Я просто хочу сказать, что каждый должен заниматься своим делом. Дипломат — дипломатической работой и политической пропагандой, разведчик — разведкой и военными диверсиями.
«Куда он клонит, этот интриган? — недовольно подумал Канарис. — Опять какой-то подвох или провокация?.. У нас без него проблемы в операции «Эшелон». Надо его…», — весело изрек:
— Извините, Вальтер, у меня намечена важная встреча, я вас покину.
На лице Шелленберга отразилась широкая улыбка-оскал.
— Конечно-конечно, господин адмирал. Служба Германии превыше всего…
День проскочил на удивление быстро. К концу его Сергеев сильно устал, давали о себе знать и старые раны — плечо и нога.
С Истоминым он встретился в гостинице за ужином. Майор тоже выглядел усталым и хмурым.
Быстро и практически молча поев, они отправились отдыхать по своим комнатам…
Посреди ночи Сергеева, впрочем как и Истомина, разбудили. Как оказалось, прибыл железнодорожный состав со слитками платины.
Они разместились в одной машине. По дороге в хранилище Истомин весело спросил:
— Друг Ермолай, как это тебя угораздило познакомиться с американцем?
— С каким американцем?
— Мне коллеги рассказали, как ты остановился посреди дороги и решил пообщаться с американцем.
— А, да! — вспомнил дорожный инцидент Ермолай. — Это когда я хотел оказать помощь на дороге?
— Да-да, на трассе Свердловск — Невьянск.
— Значит, в штатской одежде и, как мне показалось выпивший, был американец?
— Ну, конечно! На весь Урал он был один-одинешенек. И надо же тебе выйти на него!
— Это случайно…
— Просто нельзя тебя одного отпускать.
— В конце концов, они же наши союзники!
— Союзники, — бросил майор, стал серьезным. — Но так и норовят попасть на закрытый объект. А тебе при новой должности вообще противопоказаны случайные встречи и контакты. Ты меня понял, Ермолай?
