Канарис со своими диверсантами и агентами сможет нанести лишь минимальный урон русским. Да и русское золото его не интересовало…
Шеленберг раздумывал, как использовать операции Канариса и Риббентропа в своих интересах, как получить свои козыри и дивиденды, дабы укрепить свое положение в иерархии Третьего рейха…
А пока, пока Вальтер решил собирать информацию и ждать, ждать своего часа…
На подмосковном аэродроме приземлились в полдень. Как только Ермолай вышел из самолета, его окликнули.
— Сергеев!
Ермолай повернулся на мужской голос и увидел низкорослого, хмурого лицом старшего майора госбезопасности Неболтая.
У Ермолая почему-то сразу испортилось настроение. Он неспешно подошел к госбезопаснику, бросил:
— Здравия желаю.
— Здравствуй, герой, — явно с нехорошим подтекстом вымолвил госбезопасник, при этом улыбнулся-оскалился.
Внезапно возле них появился полковник Селезнев.
— Приветствую товарищей офицеров, — строго вымолвил полковник. — Сергеев, следуйте за мной.
— Но…
— Никаких но! — решительно оборвал Неболтая Селезнев. — Это приказ комиссара Голикова. А вы, старший майор, можете его обжаловать установленным порядком.
Полковник кивнул головой Сергееву, и они направились к стоявшему невдалеке легковому автомобилю.
В кабинете находилось трое сосредоточенных мужчин: комиссар Голиков, полковник Селезнев и Сергеев. Только что Ермолай доложил о том, как в хранилище «Капля» организована выгрузка металла, затем об инциденте в гостинице «Кама».
— Непонятно, каким образом этот Борода вышел на тебя, — вымолвил Селезнев. — У тебя у самого, Сергеев, нет никаких предположений?
Ермолай отрицательно покачал головой.
— Ума не приложу.
— Какие у тебя отношения с Христолюбовой? — спросил комиссар.
— Я ее видел, по сути, второй раз, — медленно вымолвил Ермолай, слегка покраснел. — Но она мне как человек, э… — запнулся, — как девчонка нравится, симпатичная…
— Эх, молодость, молодость, — усмехнувшись, изрек полковник.
— Жизнь берет свое, — в тон добавил комиссар.
В кабинет стремительно вошел адъютант и вымолвил:
— Прошу прощения. На линии товарищ Берия.
— Соедините, — бросил комиссар.
Адъютант выскочил, а генерал поднял телефонную трубку. Через пару секунд вымолвил:
— Здравия желаю, товарищ народный комиссар.
— Здравствуйте, Голиков. Что там ваши люди в Перми натворили?
— Ничего не натворили, выполняли мой приказ в рамках операции «Призрак».
— А в гостинице?
— В гостинице они отдыхали, на них вышел агента Абвера. К сожалению, задержать агента, который интересовался расположением хранилища с металлом, графиком его подвозки по железной дороге, по горячим следам не удалось. Но я думаю, скоро мы его обезвредим.
Две-три-четыре секунды Берия думал.
— Твой Сергеев гулянку там устроил с женщиной легкого поведения! — выдавил. — Ослабил бдительность во время войны!
— Никак нет, товарищ Берия, он выполнял мои указания по выявлению фашистского агента. А женщина — это его невеста, они просто встречались во внеслужебное время.
— М-да?.. Ну… хорошо, товарищ Голиков… Это все под вашу ответственность.
— Так точно.
— Удачи, Голиков.
— Спасибо, товарищ Берия.
Комиссар положил трубку и, строго взглянув на Сергеева, вымолвил:
— Ты все понял?
— Так точно, — тихо изрек слегка обескураженный Ермолай.
