слушали не того, кого надо, может, шли на войну, потому что ушли их братья и воевать для них стало делом чести. Это были обычные фермеры и издольщики, которые шли умирать ради того, чтобы сохранялось несправедливое распределение доходов.
— Откуда ты всего этого понабрался и кто ты, вообще, такой? — с усмешкой спросил Мартинез.
— Мне нравится история, — ответил Карлос. — Люблю читать. Но в армии умом лучше не отсвечивать.
Все трое засмеялись и принялись травить байки о глупых и опасных командирах, с которыми им приходилось служить. В этих историях лейтенанты, капитаны и майоры выглядели полными кретинами. Генри смеялся вместе со всеми и делился своими воспоминаниями, которые мало отличались от остальных. Ему приходилось служить с трусливыми, грубыми и попросту некомпетентными офицерами. На самом деле, смешного в этих рассказах было мало — из-за глупости командиров гибли люди. Разговор свернул в серьезное русло.
— Дело всё в этом, — сказал Карлос.
— В чем? — спросил Мартинез.
— Те же самые идеи, те же манипуляции, только более широкого охвата, которые вынудили Юг вступить в войну в прошлый раз. Страх, дезинформация, расчеловечивание, сомнительная верность. Братство. Деньги и власть. Но в отличие от того времени, сейчас деньги и власть сосредоточены в руках у ничтожного меньшинства. Но экономика глобальна. Мне кажется, у наших врагов есть недвижимость и в Европе и в Азии. Их вклады и в долларах, и в юанях, и в рублях. Они не хотят терять нажитого и поэтому заставляют людей драться за них. А мы, в ответ, имеем новый «самый кровавый день в истории».
— Извини, — заговорил Генри, — но не всё так просто. Правительство сошло с ума. Оно влезало в наши дела и никто не попытался его остановить. Оно хотело забрать у нас оружие, заставить нас оплачивать жизнь тем, кто ничего не делает. Пособия, социальные программы. Тратят то, что не заработали. И ты не прав насчет Гражданской войны. Ну, первой. Дело не только в…
— Хорошо, Джонни Реб[42], - сказал ему Карлос. — Расскажи об этом тем пидорам, которые пытались тебя убить. Тем, кто придет за твоей женой и дочкой. Федералистские газеты и теорию нуллификации[43] обсудим позже. А пока у нас есть враг.
— Аминь, брат, — воскликнул Мартинез. — А теперь заткнулись все и спать. Я первый на дежурстве.
Сюзанна вглядывалась в щель во входной двери, которую специально проделал Барт, пока остальные рассредоточивались по дому. Барт с винтовкой AR-15 из сейфа Генри в руках ходил по комнатам, проверяя все окна и двери. Снаружи орала и вопила банда мародеров, грабившая соседний дом. Сюзанна знала, что сейчас там никто не жил.
Мародеров было не меньше тридцати человек. Они набивали ворованными вещами грузовики, фургоны и пикапы. Сюзанна слышала их смех. Это были люди, для которых разрушение существовавшего порядка оказалось только в радость. Для них происходящее было лишь каникулами, освобождением от рамок закона и оков морали. Появилась возможность творить что угодно без каких-либо последствий.
«Может, до нас они не доберутся. Вокруг и так полно домов».
К ним прибыло пополнение. Их главари отдавали приказы через какую-то невидимую сеть — щелчок и вся стая перегруппировалась.
Джинни отвела Тейлор в гостевую ванную комнату — самое безопасное место в доме. Они забрались в ванну и накрылись одеялами. Они много раз отрабатывали это действие, поэтому проблем не возникло. Ванна сможет защитить их от случайных рикошетов. Несмотря на то, что стены были сделаны из бетона, противоураганные щиты не выдержат попадания даже мелкокалиберной пули.
Мэри сидела в гостиной с пистолетом 22 калибра в руках. Она держала его так, будто это была ядовитая змея.
Гринберг сидел хмурый и напряженный, в его ногах лежала бейсбольная бита.
— Идут сюда, — сказала Сюзанна. Светало. Она надеялась, что эти клоуны утратят интерес к грабежу, но, казалось, они вошли в раж. Один из домов ниже по улице загорелся.
У них в руках была арматура, биты, ломы и пистолеты. В основном, среди них были молодые люди, но попадались и те, кому за сорок, бородатые, с проседью. Небольшая группа остановилась у её дома и принялась его разглядывать.
К ним подошла ещё одна группа, крики усилились, вся толпа двинулась к дому.
— Приготовиться, — сказала Сюзанна.
— Задний двор чист, — доложил Бобби.
— Они, что решили, это игра какая-то? — произнес Барт. — Сюзанна целься на уровень груди.
Сам он стоял у входной двери, сжимая винтовку обеими руками. По карманам он рассовал запасные магазины, а к бедру была прицеплена кобура. На мгновение он замер и Сюзанна заметила, как он часто кивает головой.
Барт открыл дверь и сместился вправо.
Сюзанна выстрелила в человека футах в тридцати от неё. Он сжимал в руке черный револьвер и уверенно шел вперед. Когда дверь открылась, он начал поднимать револьвер, но после выстрела Сюзааны уверенность сменилась удивлением.
