И опять упадут, и потом испарятся,
Полетят вниз снегами… дождями… росой…
Мы уйдём навсегда, словно воины с плаца,
В свой последний, неравный, неправедный бой…
Мы уйдём навсегда, как и все перед нами,
Как и те, что за нами, до скончания дней…
Словно воины с плаца, всем строем, рядами…
Росы в травах, как россыпь драгоценных камней,
Что опять упадут, и потом возвратятся,
Оставляя в растеньях частичку себя…
Жаль, весь мир отражая, не дано повторяться
Нам, как росам осенним, или каплям дождя.
Ворвался музыкой! И ну давай пилить,
Что всё не так, и мир в неадеквате,
И жизнь глупа, смешна, и как её ни жить,
Финал в психиатрической палате…
И правит всем не Бог, а эгоизм,
С обидой мелкой – верною женою,
А в дочках – жадность, что без всяких виз,
Въезжает в Души с завистью – сестрою…
Гоню, а он пристал, как на клею,
Зудит, как вошь, в мозгах и днём, и ночью…
Да отцепись! Достал же! – говорю. –
Я здесь живу, и вижу всё воочию.
Но это всё избитых истин муть.
Писать об этом скучно и тоскливо…
Ты, ночью, лучше дай мне отдохнуть,
А в утро влей мелодию разлива
Весенних полноводных ручейков,
Бегущих старым буковым пралесом,
И переливы птичьих голосов –
Всему, что тяготит, противовесом.
Он сник и начал что-то бормотать,
Что я наивна и неисправима…
Но в этот миг я стала засыпать,
И все его слова промчались мимо.
А в утро влез соседей баритон,
Приспичило ж так рано им ругаться…
Где стих?! – Исчез, словно и не был он,
Наверное, пошёл к другим стучаться.
