Следы ангела (сборник)

интересно с ним общаться, хотя они коммунисты, у них вместо Бога партия. Владыке некоторые из них даже признавались: мол, мы все неверующие, пока в ЦК не вызовут.

– И за всё время никаких конфликтов с властью? Ведь он же имел огромное влияние на местное население. Это должно было не нравиться…

– Он был очень осторожен. Расскажу такой эпизод. В одном из колхозов был председатель, который любил всех напоить, а владыка не пил, и вот председатель один раз наливает – владыка как бы выпивает; потом опять наливает – владыка опять пьет. Я думаю: что такое? А потом гляжу: владыке один из его помощников чай постоянно меняет: якобы он остывает быстро. Оказалось, что водку владыка в чай выплескивал, а помощник периодически из чашки ее выливал и пустую снова приносил. Владыка делал вид, что запивает, а сам туда… (Смеется.) Или вот еще история. Владыка очень любил День победы. Устраивал праздники, службы у мемориалов погибшим. И хотя никого мы не приглашали, люди толпами шли на эти праздничные встречи. И вот нам в одном селе удалось соорудить мемориал небольшой, ангела поставили на этом памятнике и написали: «Воинам, погибшим от зла и тирании». Владыка Питирим, когда подходил, то клал на слова «от зла и тирании» цветок. Я его спрашиваю: «Владыка, а что ж вы цветком-то прикрываете?» – «А потому что тирания была от семнадцатого года». (Смеется.) До власти так и не дошло, о каком зле и тирании идет речь!

– Отец Николай, расскажите, а чем удивительно было его общение с прихожанами. Если верить воспоминаниям разных людей, то не только на праздники, но и на службы владыки собиралось много народу.

– Да, люди любили его и многие приходили. Хотя он считал, что не в количестве прихожан дело, а в «качестве». Очень доброжелательно относился к старшему поколению. Всегда остановится, поговорит. Богослов, а находил язык и с бабушкой. Он делал так, чтобы каждый человек, если это церковный человек, не оставался без внимания. Он старался его не упустить. Видел в нем отображение образа Божия. Вокруг него всегда собирались люди осознанного духовного состояния.

– К нему в епархию даже из Москвы приезжали. И очень знаменитые люди.

– У нас на Возмище мы дом построили, так там столовая в 50 метров была. Всегда приезжало много гостей. Бывали и Козловский, и Карпов, и Зыкина… Поскольку владыка был председатель Издательского отдела, то знал многих. Владыка пользовался очень большой популярностью у москвичей, представителей искусства как человек огромной духовной культуры, который всегда найдет нужное слово. Они все к нему хотели попасть – просто поговорить. Все рвались к нему. Я и о себе самом помню: когда поговоришь с ним о чем-нибудь наедине, на душе такие приятные ощущения остаются. Видно, слово его было растворено любовью, заботой.

– И ведь как раз представители культурной Москвы просили владыку стать народным депутатом СССР, чтобы он представлял их интересы. Эта общественная нагрузка не во вред шла его служению, не мешала заботе о митрополии?

– Это как раз помогало многое сделать для Волоколамска. В тот период наши храмы пришли в вид благообразный, все были покрашены, кресты воссияли. Ну и как депутат он многое делал. Это отдельная история.

– А как владыка Питирим относился к своим подчиненным, к настоятелям приходов? Был ли строг? Почему его многие считают своим учителем?

– Он продолжает нас учить и сейчас – отношению и к Церкви, и к ближним. Человек он был выдержанный, но случалось, что и срывался, случалось… Когда видел не совсем ревностное отношение к Церкви, недобросовестность, халатность в работе. Но дело в том, что требовать-то все требуют, а он требовал и сам исполнял всё это. Вот что самое главное. Он всегда был выше всех остальных. И, конечно, не только словом на нас влиял, а своим поведением, образом мышления, жизнью. У него же интересная жизнь.

Кстати, у него никогда не было кухарок, послушников. Его сестры ему помогали, за ним ухаживали. Он и к восстановлению храмов родных привлекал.

– Если говорить о жизни владыки Питирима, то он же был еще невероятно многогранен в творческом плане. И кино снимал, и фотографировал…

– (Улыбается.) У него была огромная коллекция фотоаппаратов и коллекция фотокарточек, пленок в Издательском отделе. Помню, Святейший Алексий I гостил часто у него. И просил показать ему летние фильмы, шутил: мол, холодно на улице, покажи лето хоть на экране! (Смеется.)

– Отец Николай, вы как-то сказали, что владыка Питирим стал для многих ориентиром и в том, чем должна заниматься Церковь помимо богослужения.

– Да, и некоторые эти направления сейчас даже закреплены. Если раньше, например, мы не имели права заниматься благотворительностью, то сейчас обязывают к этому. А владыка уже тогда этим занимался. Молодежное движение, социальное движение, воскресная школа… Владыка шел впереди времени. Был первопроходцем. А когда его освободили от должности председателя Издательского отдела, был создан Фонд владыки Питирима. Фонд организовывал разные мероприятия, и владыка всегда эти мероприятия поддерживал.

– Отец Николай, вы были рядом с владыкой, расскажите, как он переживал свой «уход» из издательства, критику