почему, собственно говоря, пришлось арестовывать членов Армии Крайовой? Они же сражались против нацизма, а значит, являлись сторонниками Советского Союза в этой войне.
Армия Крайова, как мы уже говорили, подчинялась эмигрантскому правительству, в котором преобладали радикальные антикоммунисты. Многие из них воевали с Советской Россией еще в 1920 году. Разумеется, все они побаивались, что если Красная армия освободит Польшу, то их ждет в лучшем случае эмиграция, а в худшем — тюрьма. Если Польша становится социалистической, то националистическому элементу там уже не место.
И чтобы не дать ситуации развиваться подобным образом, было принято решение пойти ва-банк. У немцев было вполне достаточно сил подавить это восстание, но эмигрантское правительство это вовсе не смущало. Ведь в случае успеха оно могло бы объявить на весь мир, что освободило родную столицу собственными силами, без всякой помощи. А если бы Варшаву освобождала Красная армия, то это автоматически давало Москве право включить Польшу в сферу своего влияния — и эмигрантское правительство руководило бы только самим собой. Что, конечно, его категорически не устраивало.
6 июля 1944 года в Москву из Варшавы прибывает делегация Крайовой Рады Народовой. Она имеет полномочия урегулировать достаточно сложные на тот момент отношения между двумя странами. 8 июля обсуждается вопрос о возможности выхода советских войск к Висле. В директиве Ставки Верховного Главнокомандования от 21 июля 1944 года Красной армии приказывалось:
«1. Не позже 26–27 июля с.г. овладеть городом Люблин, для чего в первую очередь использовать 2-ю танковую армию Богданова и 7 гв. кк Константинова. Этого настоятельно требуют политическая обстановка и интересы независимой демократической Польши».
Представители Крайовой Рады Народовой решили, что Люблин будет первым городом, где они развернут свою деятельность. И считали, что Советский Союз должен им в этом помочь.
Москва была не против. Обратите внимание: в директиве говорится, что овладеть Люблином «требуют политическая обстановка и интересы независимой демократической Польши» — это ключевой момент для понимания этой истории. Сталин подчеркивал, что переход Красной армией линии Буга в интересах Польши, потому что у поляков будет возможность подготовиться и взять управление освобожденными территориями на себя.
24 июля, согласно планам Ставки, Люблин был освобожден. Последовало заключение соглашений по советско-польской границе, которая устанавливалась по линии Керзона. Польский комитет национального освобождения был признан в качестве законного органа власти на освобожденной территории, а Войско польское — единственной военной силой в Польше, которую признавал СССР. «Никаких других органов власти, в том числе органов Эмигрантского правительства в Лондоне, не признавать». Это цитата из постановления Государственного комитета обороны Советского Союза от 31 июля 1944 года.
Естественно, польское правительство в изгнании внимательнейшим образом следило за всем этим процессом. И разумеется, оно было обижено. Как так? Оно геройски воюет с немцами, сидя в теплых креслах в Лондоне, а его интересы никто не собирается учитывать. Поэтому оно решило организовать восстание в Варшаве.
Дату назначили на 1 августа. В процессе подготовки выяснилось, что повстанцам не хватает еды и оружия. Были зафиксированы многочисленные случаи, когда восставшие шли на оккупантов буквально с голыми руками. Обеспечить людей оружием, медикаментами, боеприпасами и продовольствием эмигрантское правительство не могло. Да, восставшие героически дрались против немцев, себя не жалели. Но давайте честно скажем: они были обречены. И после 63 дней боев 2 октября 1944 года восстание было подавлено. В результате польская столица была практически полностью стерта с лица земли. 198 тысяч убитых и 500 тысяч сосланных в концлагеря. Вот итог этой откровенной политической авантюры.
Советские войска действительно в происходившее не вмешивались. Возникает вопрос: почему? Ответ мы найдем у народного комиссара иностранных дел Советского Союза Вячеслава Молотова. В 1944 году в письме британскому правительству он отмечает:
«За варшавскую авантюру, предпринятую без ведома советского командования и в нарушение его планов, несут прямую ответственность деятели Польского эмигрантского правительства в Лондоне. Никто не сможет упрекнуть советское правительство, что оно оказывает недостаточную помощь польскому народу. Наиболее действенной формой помощи являются активные военные действия советских войск против немецких оккупантов в Польше. Что же касается попытки сделать советское правительство ответственным за жертвы варшавян, то оно не может это рассматривать иначе как желание свалить ответственность с больной головы на здоровую. Если бы советское командование было своевременно предупреждено о намеченном восстании, то дела приняли бы другой оборот».
Естественно, что это заявление Молотова сегодня в Варшаве вспоминать никто не хочет. Невыгодно. Не получится выставить себя жертвой советской подлости и цинизма. Поэтому в ход идет следующий аргумент: Советский Союз не признавал эмигрантское правительство, но он мог
Вы читаете Ложь Посполита
