деревне скуплено тредором. Собрав свои покупки, которыми нагрузил Ахмата, я спустился к пристани и нашел в шлюпке, кроме полного бочонка кокосового масла, несколько бамбуков, наполненных им. По отзывам Ахмата, туземцы здесь не умеют приготовлять его, однако это делается ими, но не с помощью гниения, а кипячения.
У одного из жителей Андры, приехавшего на шхуну, я заметил привешенные к его ожерелью из собачьих зубов несколько характерных бус, употребляемых на о-вах Пелау как деньги[256]. Каким образом они попали сюда, был бы хитрый вопрос для этнолога, мало знакомого с новейшей историей о-вов Адмиралтейства. Эти бусы довольно редки и на о-вах Пелау, и туземцы там только при крайней нужде расстаются с ними. Здесь же человек, украсившийся ими, не придавал им особенного значения. Загадка уяснилась для меня простым образом. Ахмат сказал мне, что эти бусы были найдены между вещами О’Хара.
Это наглядный пример, указывающий, как следует быть осторожным при рассмотрении этнологических коллекций островов Тихого океана[257]. Вкус туземцев, на одной ступени развития относительно украшений будучи довольно сходным, имеет следствием, что туземцам одних островов нравятся туземные украшения жителей других гораздо более, чем европейские произведения [258]. Этим обстоятельством шкиперы торговых шхун и тредоры давно уже воспользовались, скупая на одних группах разные туземные украшения для меновой торговли на других островах.
Не подумав о возможности такого обстоятельства, член какой-нибудь ученой экспедиции, заходящей на военном судне на несколько дней на какую- нибудь группу, мимолетный путешественник, попадающий на несколько часов на какой-нибудь остров, видя одинаковые украшения, может быть очень характерные в обеих местностях, иногда очень отдаленных, невольно приходит к разным гипотезам о тождестве рас, о сношениях между островами и т. д. Только продолжительное пребывание в одной местности, знакомство с языком, а иногда просто случай могут оградить путешественника-этнолога от подобных «невольных» ошибок.
Первое посещение южного берега Новой Гвинеи
Целью моего посещения южного берега Новой Гвинеи было желание ознакомиться с туземцами этого берега для сравнения их с теми, которых я уже знал и имел возможность наблюдать на берегу Маклая и на берегу Папуа-Ковиай, а также с прочими курчавоволосыми и темнокожими жителями разных групп и архипелагов Меланезии. Мне хотелось лично убедиться в верности разных сообщений о какой-то особенной «желтой малайской» расе, которая обитает на юго-восточной оконечности Новой Гвинеи, — название, вошедшее в употребление в последние годы. Прийти к окончательному решению этого вопроса мне казалось стоящим нескольких месяцев путешествия.
Имея в виду более продолжительное пребывание на этом берегу, я должен был оставить шхуну «Sadie F. Caller» на о. Базилаки (или о. Моресби), но, зная, что там мне навряд ли можно будет дождаться судна, я решил перебраться на о. Варе (о. Тесте (Teste) — на картах), чтобы выждать там небольшой пароход «Элленгован», принадлежащий London Missionary Society (Лондонскому миссионерскому обществу). Оставив почти все свои вещи на шхуне для доставления в Сидней, забрав только несколько необходимых вещей, я отправился на о. Варе, где в ожидании оказии поселился в доме миссионеров или «тичеров» (teachers)[259], туземцев о-вов Лойэлти, у которых я нашел два письма на свое имя и известие, что военная шхуна «Бигль», заходившая сюда недель шесть тому назад, старалась разузнать место моего пребывания, так как имела несколько писем на мое имя, которые командир не захотел оставить здесь. Я устроился довольно удобно в небольшой хижине, принадлежащей миссионеру. Как только устроился, я отослал шлюпку и людей обратно на шхуну.
