владельцев публичных домов можно такой кодекс предлагать. Тоже пролетел этот кодекс.
Не пролетел кодекс, который предложила комиссия Слиски. Она вынуждена была взять из разных проектов, в том числе из проекта Фонда Рабочей Академии, и сделать вполне приемлемый. По нашему нынешнему кодексу, как записано в статье 130, за что и надо бороться, что государство гарантирует обеспечение повышения уровня реального содержания заработной платы. Государство гарантирует! А как оно гарантирует? Ну как: боритесь – это справедливо будет и законно, больше никак. Ну, если вы не боретесь – вам это не надо. Буржуазная свобода!
Как-то «гарантирует» и «боритесь», на мой взгляд, несколько не сочетаются.
А оно записало вам права, буржуазия борется за свои интересы – и вы берите пример, боритесь тоже. История ведь борьба классов – это буржуазные историки показали. Боритесь, а если вы не хотите бороться, что – мы будем прямо навязывать вам улучшения? Вы хотите индексации – добивайтесь индексации. Хотите повышения – хорошо, есть еще одна статья – 134-я. Написано в заголовке: обеспечение повышения уровня реального содержания заработной платы. Так и написано – обеспечение, это статья кодекса, значит, все обязаны. Кто? Работодатель обязан это делать. Но никаких мер не предусмотрено. Меры-то где надо предусматривать? В Кодексе об административных правонарушениях и в Уголовном кодексе. Ну, нет этого, но вы боритесь.
И как же быть?
А как? Боритесь.
Как?
А вам все прописано, объясняю: читайте Трудовой кодекс России – очень тоненькая книжка, очень мало стоит. И там написано, что вы можете вести коллективные переговоры – раз, если вы представляете коллектив – это отдельный вопрос. Вы можете вести коллективные трудовые споры – два. Вы можете проводить коллективные трудовые споры, и если работодатель не согласен, можете пойти на забастовку – она у нас разрешена законом. Более того, она не просто разрешена – она в статье 37 Конституции прописана. А почему? А потому что мы из крепостного права освободились, вышли из феодального строя, у нас теперь свобода, то есть нет принудительного труда. Вы если не хотите на меня работать, то и не работайте. А если вы работаете и вам нравится – ну и работайте. Если вам нравится за малую зарплату работать – работайте. Вы чего хотите? Вот я представитель буржуазии, а вы продаете свою рабочую силу, а я покупатель, вы что, хотите, чтобы покупатель сам повышал цену на то, что он покупает? Вы думаете, я идиот, что ли, или сумасшедший?
А если мы обратимся к опыту цивилизованных стран?
Вообще-то Россия вполне цивилизованная страна, а не дикая. И опыт других цивилизованных стран показывает, что только путем забастовок повышаются зарплата, пенсии, пособия, сокращается рабочий день. Когда пишутся эти строки, в Испании работники аэропортов бастуют, требуя улучшения условий труда.
Ну, первое, что надо сделать, – назначить во главе профсоюза своих людей. Это ключевое.
Вы назначите своих, а они потом через некоторое время станут не свои. Я таких случаев очень много знаю. Знаете почему? Механизм такой: когда он борется, он такой же рабочий, как и все, и вот мы сделали его освобожденным профсоюзным работником. Он вместе с нами боролся за общее дело, а если за общее (communis – значит общее), значит он как коммунист борется за общее дело. И вот я стал освобожденным профсоюзным работником и теперь могу свое положение улучшить и без улучшения положения всех, и я уже не коммунист… У меня ничего в голове-то не поменялось, у меня никакой теории там не было, никакой идеи, что я за общее благо всю жизнь должен бороться. Просто в данной конкретной ситуации, когда я был рабочим, я иначе не смог бы повысить свою зарплату, кроме как в соединении вместе с вами со всеми, только общими силами можем поднять зарплату, улучшить свои условия. А как только я стал освобожденным, можно, во-первых, коэффициент мне установить: если вы докер и работаете в трюме, а мне 1,4 к вашей зарплате – раз. Ну, я предлагаю докерам, а им как-то странновато так, но они проголосуют: ну вроде действительно он что-то там делает же, он за нас же борется, это что-то сложное, нам такое недоступно. Проголосовали, а потом он думает: а нельзя ли вот эту среднюю взять и на 1,1 умножить? Сказал бухгалтеру, чтобы она умножила на 1,1, – и уже 1,1 будет от средней умножаться на 1,4. А потом я, если я освобожденный профсоюзный работник, все время думаю – и в воскресенье, и в субботу, и когда по лесу гуляю, грибы собираю – о своей профсоюзной организации, то есть я на работе. И в выходные дни – это двойная оплата, согласны?
Конечно.
Ну, короче говоря, выход из этого есть, конечно, теоретический больше, потому что на практике пока не получается: если у вас есть деньги на ставку профсоюзного работника, поставьте двоих по очереди – неделю я, неделю вы, неделю я, неделю вы. И я буду рабочий, и вы будете рабочий, но каждый рабочий через год станет еще и профессионалом в профсоюзной работе – раз, но все время он доступен, то есть всегда может прийти кто-нибудь, подойти к нему и сказать: ты в следующий раз будешь так делать – получишь. А вот если я улечу на освобожденный пост, вы уже даже, может, и не дойдете ко мне никогда.
Никогда.
Вот поэтому можно разрешить проблему отрыва профсоюзных руководителей от простых членов профсоюза через избрание двух полуосвобожденных сопредседателей профсоюзной организации. И эту проблему надо решать, потому что, как показывает практика, у человека, которого просто избрали, ничего
