где-то кто-то против чего-то бастует. И это же капитализм, это же и буржуазия…
И капитализм сохраняется. А у нас в России в конце XIX – начале XX века тоже были непрерывные забастовки: бастовали, бастовали, бастовали, а потом раз – и советская власть. А как советская власть получается? Очень просто: вы бастуете, мы бастуем, я представителя отправляю, вы представителя отправляете от своего завода. Вот представители заводов собрались в Иваново в 1905 году, и появился первый Иваново-Вознесенский совет. А если это от ключевых предприятий, то уже все теперь решается в городе этим Советом. А предприниматели хотели, чтобы это было по отдельности: давайте я буду вот с вами отдельно разговаривать, со своими рабочими, и каждый предприниматель со своими рабочими отдельно. А что объявили эти забастовщики: все со всеми, давайте, мы с вами готовы говорить. Вот у нас Иваново-Вознесенский совет, мы все остановим, если надо, а если вы попросите, мы можем в типографии напечатать указ, или приказ, или распоряжение губернатора, пожалуйста.
Это же древнеримское: разделяй и властвуй.
Разделяй и властвуй. Значит, вот это «соединяйтесь» в России себя проявило, а Европа «цивилизованная» сколько ни ходила, все впустую. Она ходила- ходила, а Советов не создала, хотя попытки были в Венгрии и в одной из земель Германии – в Баварии. Поэтому Европу мы, конечно, хвалим, но мы тоже понимаем, что у нашего рабочего класса могучие заслуги были. Вот как, вы думаете, сократился рабочий день впервые в России? В России рабочее время до конца XIX века законом не ограничивалось и составляло 14–16 часов в сутки. В 1897 году под напором рабочего движения, особенно ткачей Морозовской мануфактуры (г. Иваново), в России впервые рабочий день законодательно был ограничен до 11,5 часа (в субботу 10 часов), а для женщин и детей – 10 часов при шести рабочих днях в неделю. Только в результате Морозовской стачки впервые в России было установлено законодательное ограничение рабочего дня. А до этого умирали люди на работе.
11,5 часа?
Да, одиннадцать с половиной часов.
От души!
Потом прошло, считай, не так много лет, и первое, что сделала советская власть, правительство советское, – был декретом установлен восьмичасовой рабочий день, на третий день после установления советской власти. И что? 100 лет у нас восьмичасовой рабочий день. А что за это время получилось? А за это время, между прочим, жизнь так изменилась, что вот, скажем, раньше у вас было свободное время, а теперь вы в бывшее свободное время будете в пробке стоять. Раньше вы могли доехать быстро на работу, а теперь у нас предприятия отправляют из города куда-нибудь подальше. Раньше я вышел из дома и дошел до проходной завода – «и заводская проходная… в люди вывела меня». Поэтому и гудки были заводские, а сейчас гуди не гуди – кто их услышит, поскольку они будут гудеть там, где рабочие не живут, например у большой помойки, где расположены заводы «Хёндай» и «Ниссан». Они оттуда ни в филармонию не поедут, ни в театр. Оставшиеся заводы отправляют из города куда подальше, и, соответственно, все ранее свободное время рабочих уходит на дорогу.
Ну, вообще выглядит несколько странно: то есть раньше, как мне это кажется, были так называемые градообразующие предприятия: в городах заводы строили, потому что там народу много, он живет компактно, и ему удобно добираться. А теперь давайте вынесем в чисто поле и начнем из города, где мы живем, туда ездить непонятно как.
Дмитрий Юрьевич, я же вам сказал: надо хвалить буржуазию, она так здорово придумала, чтобы затруднить совместные выступления рабочих. Вы там начнете соединяться в городах… Идите оттуда. Вот говорят: экология, идите там дымите, в Ленинградской области, как будто там хорошо жителям Ленинградской области, лесам хорошо от того, что там завод. Вы поставьте пылеуловители или дымоуловители. Нет – выгнать вас за город, потому что если города, то промышленность, если промышленность, то рабочий класс, если рабочий класс, то он чего-то потребует, он организовывается. Буржуазия предусмотрела, чтобы вам бороться было труднее, а если еще будете не бороться, и вообще всех повыгоняют, и вы будете оттуда добираться неизвестно сколько. В Москве некоторые рабочие требуют 12-часовых смен, чтобы потом уехать домой, и приезжают даже из Ленинградской области, на «ЗИЛ» приезжали, нет этого сейчас, правда, «ЗИЛа», уже всё. 120 тысяч человек было в свое время – нету. Такая задача стоит: угнать рабочих за город, буржуазия хочет оставить здесь в городах банкиров, проституток, бомжей, перекупщиков всякого рода – вот кто тут будет. Такова буржуазная градостроительная политика.
Элиту оставить в городах.
Элиту, так сказать. А ведь все города еще и в Средние века формировались вокруг каких-нибудь производств…
Ремесленники, да-да-да.
Ремесленники, промышленность и т. д. И люди приезжали в города работать на фабрики. Все фабрики пытаются убрать в села, разместить их где угодно. И там у них условия труда ужасные будут, никакие туда инспекторы не приедут, если вы будете жаловаться, пойдете в областные какие-то инспекции жаловаться, они и знать не знают, что это за промышленность такая, у нас ее не было отродясь и т. д. Короче говоря, если вы смотрите с позиций классовой борьбы, правильно делает буржуазия или нет?
Конечно, правильно.
Правильно. Ну, вот видите – надо хвалить буржуазию. А она удивляется: чего рабочий класс-то не делает то, что ему выгодно? А что ему выгодно? Давайте вспомним. Во-первых, ему выгодно не индексацией заниматься, а повышать уровень реального содержания заработной платы: зарплату платить
