оттуда никто не решался — все были парализованы бездействием и ждали сверху указаний.
Пока суть да дело, все окна в нашей конторе, которая стояла как раз между пулемётным гнездом и забором дивизии, разнесли из пулемёта. Наши там, распластавшись на полу, мечтали не попасть под шальную пулю. Забаррикадировались.
Звоню, узнать, как они там.
— Да ничего! — приятель-следователь говорит. — Живы-здоровы. Уже хорошо.
А в трубке что-то грохочет — это вражий пулемёт работает.
Поговорили. Потом следак орёт:
— Все, пошёл, к нам кто-то ломится!
Но как-то выжили все.
Друг мой Игорь ещё тогда оставался в Баку. Его в эти казармы пригласили на совещание. Так он вместе с прокурором по-пластунски по территории дивизии ползал и перебежками метался — по территории снайпер работал.
Но Игорьку все же досталось — не пуля, а удар ножкой табуретки по голове. Шёл по улице в форме, сзади наскочил какой-то гадёныш и врезал разок. На большее не отважился — Игорёк был двухметровый детина, мастер по каратэ, в рукопашную порвал бы всех. Но тогда чаще били из-за угла и со спины.
В общем, в Баку началось светопреставление. Изо всех уголков полезли боевики. И кто-ведь снабжал их, готовил, боевые задачи ставил. Стали они долбать по войскам. Благодушие по отношению к военным и русским закончилось — «вам, оккупантам, как и армянам, тут не место». С аулов приезжали толпы борцов за независимость, едва говорящих по-русски, и захватывали массово квартиры, из которых отчалили русские и армяне. Кстати, мою квартиру тоже захватили туземцы, хотя я им такого права не давал.
Тогда на остатках решимости лидеры страны постановили снова ввести войска в столицу АзССР. На это дело соорганизовали «партизан» — то есть отслуживших лиц, призванных на военные сборы. Брали, как правило, с афганским опытом. Ставили ясную задачу — всеми возможными способами прекратить в Баку кровопролитие и стрельбу.
Ну и прекратили они все эти безобразия бескомпромиссно и умело. Сработали афганские рефлексы.
Ребята были без особых предубеждений. Колонна идёт, по ней долбят с верхних этажей здания из автоматов. В колонне зенитная установка — зушка, страшная сила. И в качестве взаимного жеста доброй воли она с четырёх стволов сбривает весь верхний этаж. Тушите свет, клоунов больше нет. Поехали дальше.
В Баку тогда Советская Армия на своём излёте поработала ответственно так, с толком, что Народный фронт Азербайджана объявил о переходе к борьбе за независимость конституционными ненасильственными методами. Охоту воевать с Советской Армией тогда отбили хорошо.
У нас в ГУУР работал азербайджанец, мы с ним всё лаялись. Он мне что-то втирал про то, как жестоко обращалась тогда армия с мирным населением. А я много чего мог сказать в ответ. И про то, как убивали армян массово. И про жену нашего сотрудника, которая лежала с ребёнком на полу автобуса, ехавшего в аэропорт, куда для эвакуации были подогнаны транспортные борта. И как спецназовцы грудью закрывали тогда женщин и детей, яростно отстреливаясь от наседающих отморозков.
ГКЧП, потом СНГ — страну уже не могло спасти ничего. Но те конфликты, которые зародились на её излёте, когда было позволено всё, и когда люди дичали на глазах, не сдулись.
И армяно-азербайджанская бойня. И Осетинский конфликт. И много чего другого. Всё это живо и время от времени снова напоминает о себе…
Мафия или спецслужбы?
Почему тогда все так по дурацки и по подлому произошло?
— Это все мафия! — утверждали коренные бакинцы. — И понаехавшие, с гор спустившиеся. Бакинец не пойдёт соседа резать.
Может быть и так. И понаехавшие были. И мафия, конечно, была. И наркотики, и водку подгоняли на места массовых беспорядков. И лозунги кто-то выдумывал, боевые группы создавал. Оружием наполнял — притом не только с военных запасов.
И турецкая разведка там отлично поработала. Идеи пантюркизма, исламизации, расширения пространства новой Османской Империи, возвращение территорий и близких народов находили отклик в Азербайджане. Турецкий и азербайджанский языки почти одинаковы, поэтому Турция всегда обладала там хорошими возможностями. И были какие-то мутные игры наших спецслужб — тоже факт.
Ну а если в корень посмотреть?
В те дни рухнула к чертям вся наша так лелеемая национальная политика. Большевики сделали для России очень много — страна достигла космоса, создала атомное оружие, выиграла жесточайшую войну. Но с национальной политикой, мне кажется, хотя не берусь спорить, наворотили явно что-то не то и
