установить рекорд. Итак, я наметил себе мишени и собрался поражать их как на стенде. Все это делалось машинально, и, как обычно, я думал о другом: о бедном капитане Робертсоне, о сегодняшних событиях и о том, что такое жизнь, которая в результате ни к чему хорошему не ведет. Пока эти мысли роем вились в голове, я должен быть убить как можно больше этих бандитов, и хотя бы это дело мне нужно было закончить.
Робертсон и Ханс тоже стреляли, с бoльшим или меньшим успехом, но дикарей было слишком много, чтобы остановить их нашими ружьями. Они шли прямо на нас, и их злобные физиономии были в нескольких ярдах.
Умслопогас поднял свой огромный топор, чтобы встретить их лицом к лицу! Тут у каннибалов вышла заминка, и это дало нам время перезарядить ружья.
– Умрем героями, Ханс, – сказал я. – И если ты сделаешь это первым, подожди меня на другой стороне.
– Да, баас, я всегда хотел так поступить, но не сейчас. Мы не умрем в этот раз, баас. Те, у кого есть Великий талисман, не погибают, умрут другие. Такие, как он! – И готтентот показал на амахаггера, который согнулся, получив пулю из винчестера: Ханс выстрелил в него в середине нашего разговора.
– Будь проклят – я имею в виду «благословен» – Великий талисман! – сказал я, вскидывая ружье к плечу.
В этот момент все амахаггеры – их было около шестидесяти – вдруг пришли в волнение. Они постояли молча, глядя на ущелье, потом прокричали какие-то слова, смысла которых я не понял, а затем обратились в бегство.
Умслопогас увидел это и, повинуясь инстинкту вождя, пошел в атаку. Перепрыгнув через бруствер, сопровождаемый остальными зулусами, он с ревом напал на отступающих. Они падали под ударами топора Инкози-каас, как ячмень. Смотреть на это было одно удовольствие, его удар был подобен броску леопарда, топор так и блестел в лучах солнца. Остальные зулусы присоединились к Умслопогасу и без устали сеяли смерть вокруг себя. Ханс выстрелил по тем, кто остался, затем сел на камень, достал трубку и начал набивать ее.
– Великий талисман, баас, – начал он торжественно. – Или ваш преподобный отец. – Здесь он замолчал и, с сомнением указывая трубкой на ущелье, добавил: – Все так и есть, но я думаю, что это ваш отец, а не Талисман, да, сам отец спустился с небес!
Глядя в том направлении, на которое указывал Ханс, я никак не мог понять, что же он имеет в виду, думая, что от восторга тот просто сошел с ума, как вдруг увидел пожилого мужчину с длинной белой бородой, который был одет в развевающиеся одежды, такие белые, что напомнил мне Санта- Клауса на детском празднике. Он шел по направлению к нам и, казалось, излучал саму доброту. Позади него я увидел целый лес копий. Похоже, он знал с самого начала, что мы не сможем выстрелить в него, потому как решительно шел к нам, осторожно переступая через тела. Когда он оказался рядом, то остановился и произнес на арабском, который я понимал:
– Я приветствую вас, незнакомцы, от имени той, которой я служу. Мне кажется, что я прибыл вовремя, но это не удивляет меня, потому что она сказала, что так и получится. Вы хорошо разобрались с этими собаками. – И он указал ногой на мертвого амахаггера. – Да, в самом деле хорошо. Должно быть, вы великие воины.
Он замолчал, а мы уставились на него, не в силах вымолвить ни слова.
Глава XI
Сквозь стену
– Они не похожи на ваших друзей, – показал я на лежавших людей. – А эти, – добавил я, вытянув руку в направлении копьеносцев, которые вылезали из оврага, – они очень на них похожи.
– Щенки из одного помета часто похожи между собой, но, когда вырастают, сражаются друг с другом, – вежливо ответил Санта-Клаус. – По крайней мере, эти пришли, чтобы спасти, а не убивать вас. Но кто вот это? – спросил он, удивленно глядя на зловещего Умслопогаса и маленького Ханса. – Впрочем, не отвечай ничего, вы, должно быть, устали и нуждаетесь в отдыхе. Потом поговорим.
– Да, кстати, мы не успели позавтракать, – ответил я. – И должны еще заняться этими людьми. – И я указал на наших раненых.
Старик кивнул и стал разговаривать с вождем своих воинов, преследовавших врагов, – я видел группу, которая шла по их следам. Затем, сопровождаемый Хансом и оставшимися зулусами, среди которых был Гороко, я отправился к своим людям. Задача была проще, чем я ожидал, потому что смертельно раненный боец уже умер или умирал, а раны других были легкими, поскольку колдун мог лечить их своими собственными, известными ему способами.
После этого, взяв Ханса для охраны, я спустился к речке и умылся. Затем вернулся и поел, удивляясь, откуда у меня такой аппетит после всех опасностей, через которые нам пришлось пройти. Да, мы преодолели их: Робертсон, Умслопогас со своими тремя воинами, Ханс и я остались невредимыми. За это я в тишине возносил похвалы Провидению.
Ханс тоже помолился в известной лишь одному ему манере и только после этого зажег свою кукурузную трубку. Только Робертсон молчал.
