«топтыгин», «косолапый», «черный зверь». Эвенки зовут «хозяином» или «дедушкой».
Когда Пряхин начал рассказывать про медведя, Карл навел на него камеру, стараясь не пропустить ни одного слова. Григорию польстило внимание зарубежного гостя, и он вспомнил еще один случай. Было это на Севере, когда Пряхин только начинал летать. Охотники на Ми-4 преследовали медведя. Догнали, выстрелили через дверь – он упал. Подлетели, посадили вертолет рядом с лежащим зверем. Командир решил выключить двигатель и отключил трансмиссию несущего винта. Едва охотники, выбравшись из вертолета, ступили на землю, медведь вдруг ожил, встал на дыбы и, откашливаясь кровью, двинулся на них. Охотники бросились в кабину вертолета. Командир вновь запустил двигатель, раскрутил винт и даже успел оторвать колеса от земли, когда медведь схватил за колесо и машина опрокинулась. От полученных ран зверь все же сдох, неподалеку от упавшего вертолета, но свое дело он сделал. Позже говорили, что тот медведь весил восемьсот килограммов. А еще в старину охотники вели подсчет добытых ими медведей. Считалось, что сороковой – роковой. Даже самые заядлые охотники прекращали ходить на топтыгина, когда вплотную подходили к этой цифре.
Не выпуская из рук камеры, Карл показывал Григорию большой палец, он был очень доволен рассказом. Довольна была и Королева. Григорий улыбался, чувствуя, что в этом доме со своими рассказами он неожиданно оказался к месту и ко времени.
И все же Карл не забыл стресса, полученного от сумасшедшей езды Юры. Когда сели за стол, он попросил Жанну Андреевну, чтобы обратно его отправили на такси.
– Я вас повезу сама, – сказала Жанна Андреевна. – Если говорить честно, я боюсь за него. Юрий с моим мужем участвовали в гонках по Байкалу и однажды даже опрокинулись. Хорошо, что были привязаны.
– Немцы всегда ездят пристегнутые, а вот русские почему-то забывают это делать, – заметил Карл. – К тому же Москва не Берлин. У нас за такую езду очень бы строго наказали.
– Но он попросил, и я не могла ему отказать, – смутившись, ответила Королева.
Угощала Жанна Андреевна широко, по-русски, с размахом. Сначала холодные закуски: рыба, мясо, салаты. Затем борщ, запеченное свиное мясо на косточке. Потом подали баварское баночное пиво «Шпатен». Пряхин вспомнил, что его первый командир, когда ему предлагали отведать этот заграничный напиток, говорил: «Не пей, Гриша, пиво немецкое, козленочком станешь. Я знаю, лучше нашей водочки ничего не придумано. Пить пиво – пускать деньги на ветер».
Королева решила угодить дорогому гостю, кроме немецкого пива на столе стоял мускат «Троллингер».
Домработница подала к пиву сушеную рыбу, байкальского вяленого омуля и копченого сига.
Позже, когда сидели, пили кофе, Королева вспоминала прошедший в Берлине кинофестиваль, обсуждали предстоящую поездку Карла в Сибирь. Жанна Андреевна сообщила Румпелю, что сопровождать его будет Пряхин.
– Он опытный вертолетчик. В Непале охотился на гималайских медведей.
– Снять на камеру гималайского медведя – моя мечта! – воскликнул Карл.
– Я пытался там всего лишь увидеть снежного человека – йети, – поправил Королеву Пряхин. – Но, к сожалению, не встретил.
Уже поздно вечером Жанна Андреевна отвезла их в Москву, высадила Карла у «Метрополя», затем повезла домой Пряхина.
– Карл наш потенциальный инвестор, – прощаясь, сказала она. – Завтра зайдете в офис, получите билеты и деньги. В Нукутске вас встретят. Ваша задача – сделать так, чтобы у Карла осталось хорошее впечатление о Сибири.
– Понял, – кивнул Пряхин. – Только мне надо предупредить Арсения Петровича.
– Не беспокойтесь, – сказала Жанна Андреевна. – Наталья Владимировна оформит командировку. Я подпишу распоряжение, думаю, Арсений Петрович не будет возражать.
Их действительно встретили люди из администрации. Начались объятия, поцелуи, намерения схватить чемоданы гостей и отнести их в машины. С Карла Румпеля попытались даже сдувать пылинки, но немец держался молодцом, выставив вперед руки, он показывал, что знает границу гостеприимства. Когда везли из аэропорта, Карл с некоторым удивлением и неподдельным интересом осматривал деревянные дома, потрескавшийся асфальт и зеленые заборы. Чуть было не подпрыгнул, когда увидел перебегающую через дорогу огромную лохматую дворнягу, и быстро полез в сумку, чтобы достать видеокамеру. Пряхин усмехнулся: «Вот так и рождаются мифы про шатающихся по сибирским улицам медведей».
Водитель сообщил, что губернатор в отъезде, но для них уже составлена программа.
Пряхина и Карла разместили в гостинице «Ангара», они приняли душ, затем быстро перекусили в ресторане, и почти тотчас за ними пришла машина с охотоведом – крепким бурятом невысокого роста.
– Кеша, – коротко представился он. – Мне поручено вас сопровождать вместе с Гансом.
– С Карлом, – поправил Пряхин.
– Нам, бурятам, один хрен, – засмеялся Кеша. – Что Карл, что Ганс. Помню одно – Гитлер капут!
– Вот что, Кеша, Иннокентий, – поправился Пряхин.
– Намоконов, – подсказал Кеша.
– Так вот, товарищ Намоконов, немец жил у нас в России и хорошо знает русский.
