неуместным, нужно время, чтобы заново освоить его, но эта цель стоит затраченных усилий. Она бесценна для спасения наших отношений не только с детьми, но и с партнерами, родителями, коллегами, начальством – и с самими собой.
Когда взрослые устанавливают личные границы, не нарушая детских, это идет на пользу всей семье. Правильное обозначение личных границ требует уважения не в теории, а на практике. Дети учатся ценить уважение и участие как активное этическое и эмпатическое действие. Порой они разочаровываются, но это нормально. Разочарование – неотъемлемая часть обучения.
Никто из нас не совершенен. Мы не можем всегда жить в согласии со своими добрыми намерениями. Вольно или невольно мы нарушаем чужие границы, задеваем и оскорбляем друг друга. Это неизбежная сторона жизни в семье. Но такие нарушения не вредят детям, если они не сопровождаются перекладыванием на них вины и уверенностью в своей правоте.
Когда границы устанавливаются неправильно
Взрослые всегда стремятся расширить свои требования, «заступая» за границы детей. Это создает проблемы для всех: родители не получают должного уважения, а дети видят контраст между ценностями, которые им навязывают, и поведением взрослых.
Двухлетний Петер и его родители навещают друзей. Как принято в их кругу, они не берут с собой игрушек – подразумевается, что ребенок будет сидеть тихо. За полтора часа визита Петеру разрешается немного походить самостоятельно. Он находит на кухне молоток и радостно хватает его. Родители немедленно реагируют.
«Не смей этого делать!» – говорит мама.
Папа добавляет: «Слышишь, что сказала мама? Положи на место. Тебе нельзя играть со взрослыми инструментами».
Такие истории происходят во всех семьях. Разница лишь в том, до какой степени страдает личностная целостность ребенка.
«Нельзя играть с молотком, Петер! Сколько раз тебе говорить!» (Это означает: «Какой ты глупый!»)
«Нельзя играть с молотком, Петер! Когда ты научишься слушать, что тебе говорят?» («Твое здоровое любопытство – признак непослушания и неуважения к родителям»).
«Нельзя играть с молотком, Петер! Ты уже большой и понимаешь это, правда, милый?» («Ты маленький невежа»).
Петер, конечно, все это слышит, но он полностью поглощен своим занятием. Он идет к папе, самозабвенно размахивая молотком. Когда он наконец бросает молоток на пол, папа дает ему пощечину. Петер заливается слезами. Папа сажает его к себе на колени, требуя, чтобы мальчик перестал плакать. Петер всхлипывает тише. Родители удовлетворенно кивают друг другу. Через пять минут Петер слезает с папиных колен и смотрит на всех с осторожной ищущей улыбкой. Ограничения установлены («нельзя играть с молотком»), закон нарушен и наказание исполнено.
В итоге ребенок никогда не будет уважать личные границы своих родителей, но научится бояться наказания. Кроме того, он привыкнет, что выражать свою боль – плохо; он вырастет с осознанием, что папа требует от него уважения к себе, но сам обращается с ним неуважительно. Так создается неравенство между ребенком и взрослым.
Каждый раз, когда отец критикует Петера, тот видит, что неправ. Чем больше дети чувствуют себя неправыми и плохими, тем труднее им поступать хорошо и правильно. Когда учебный процесс сопровождается неприятным переживанием, он замедляется или вовсе останавливается. Единственный выход для ребенка в этой ситуации – перестать реагировать эмоционально.
Папа Петера мог просто отнять молоток и сказать: «Я не хочу, чтобы ты с этим играл». Возможно, Петер все равно бы заплакал, но его личность осталась бы не задетой. Он понял бы, что папа серьезно относится к своим ограничениям и требует их соблюдения. Эти принципы детям нетрудно уважать.
Шести– и семилетние дети постоянно нарушают запреты, потому что взрослые, устанавливая их в первые годы жизни, посягали на целостность их личности. Родители сами подтверждают, что создали эту проблему, говоря: «Вы бы знали, сколько раз ему это повторяли» или «Мы твердили это 101 раз, но это не помогает».
У менее авторитарных людей свои проблемы с установлением границ. В ходе демократизации семьи некоторые родители так опасаются старомодных приказов и запретов, что перекладывают всю ответственность на детей.
«Мама хочет услышать, что тетя говорит по телефону, Саймон».
«Саймон, мама огорчена, когда ты так поступаешь с едой. Разве ты не можешь есть правильно?»
Хотя тон взрослого может быть дружеским, сердитым или просящим, задача у него одна – звучать как можно менее авторитарно. В результате детям вручается ответственность за родительские личные границы и благополучие. Ни один ребенок не в силах выполнить эти требования! Он станет гиперактивным и разболтанным, а его желания и потребности начнут полностью контролировать жизнь семьи. Это происходит не потому, что дети этого хотят, а потому что родители не позаботились о своих границах.
С языковой точки зрения, проблема заявлений демократичных родителей в том, что они звучат пассивно. Каждое можно перевести в активную форму, например:
• «Саймон, я хочу, чтобы ты вел себя тихо, пока я говорю с тетей».
