У Голугина немного приоткрылся рот и в считанные секунды он изогнулся в довольной улыбке.
- Умеешь ты уговаривать, - и я снова в объятиях Толика.
- Поверь, я умею не только это… - многообещающе шепчу я и тут же меняю тон. - Но, пока это будущее, а мы в настоящем и тебя именинник, скорее всего уже обыскались. Так что идем ко всем.
- Ага, они обыщутся, - Голугин явно не горит желанием покинуть свою комнату, но я легонько подвожу его за руку к двери. - Да все они, скорее всего, уже бухие в говно и я им на хрен не нужен.
- Возможно, но ведь день рождения бывает только раз в году, а я никуда не денусь. - Я все еще продолжаю притворяться эдакой няшей, а саму аж подташнивает - и поцелуи и ласки нелюбимого тобой человека это мерзко. Интересно, а Владу и Аркаше было так же противно заниматься со мной этим?
От подобных мыслей становится еще хуже. А вдруг и вправду всякий раз распрощавшись со мной, Влад блевал где-нибудь за углом, или рот с хлоркой полоскал? Хотя это я уже загоняюсь, он пусть не так сильно, но любил, я знаю. А вдруг все время врал?
- Черт! - непроизвольно вырывается наружу.
- Что? - не понял Толик.
- Ничего. Не обращай внимания. Идем веселиться.
«Все вы озабоченное - мудочье!» - слава богу, это остается в голове. Мы с Голугиным дружно покидаем его неряшливую комнату. Может, у него родителей нет? Меня бы мама грохнула за подобный порядок.
Не успев войти в гостиную, где протекает торжество, именно «протекает» так как спиртного здесь больше чем еды и соков, вижу свою Таньку верхом на Сашке Макарове который, кажется, намерен ее заглотить целиком. У них, в общей сложности, стаж отношений больше года, вот только они то сходятся на недельку-другую, то расходятся на пару-тройку месяцев. Но что Усик, что Макаров очень любят вечерины всякие и практически всегда посещают их в качестве пары. Ну любят они друг друга в бухом состоянии - это так Танька всегда оправдывает очередное примирение, смысла которых мы с Ингой не понимаем. А сейчас я отчетливо вижу, о чем это она.
- О-о-о, я смотрю Усик окончательно ушла в отрыв. - Вслух констатирую факт.
- Ага, а ты думала мы с тобой одни такие? - Рука Толика тут же падает мне на плечи и я, как бы, несу его на себе к праздничному столу.
- Да нет, ничего такого я не думала. - Без особого энтузиазма шепчу я и ловлю на себе непонятный мутный взгляд Макарова, который все еще «доедает» мою Таньку.
- Э-э-э, хоре сосаться, - Толик толкает Макарова в плечо и мы падаем рядом с ними на диван, а затем он торжестрвенно обращается ко всем остальным участниками праздника, - пора бухать!
Гости, в количестве человек двадцати, охотно подхватывают его предложение.
- Даа-а-а!!! За именинника!!!
Кто-то забившись в один из углов сидя прямо на полу зажимался; кое-кто «отсутствовал» в реале, целиком и полностью втыкнув в телефоны; Фитихин и Варкин без особых приглашений наполняли свои бокалы каким-то слабоалкогольным пойлом, не забывая хорошо закусить - но все, как один, с появлением Толика заняли свои места за праздничным столом.
- За нашего Толяна!!!
- Бабосиков тебе и мозгов!!!
- За братана!!!
За столом враз начались вопли в формате - кто на что горазд, но моему кавалеру это нравится и он довольно выпивает со всеми крикунами.
- Рит, - чувствую, как кто-то тянет меня за подол платья. Оборачиваюсь - Усик смотрит на меня пьяненькими сверкающими глазками. - Ты как?
- В смысле? - перекричать музыку не порвав голосовые связки выходит не очень, дотягиваюсь ухом к Танькиному лицу.
- У тебя такое лицо, будто ты не на днюхе любимого, а на его похоронах. У вас все в порядке или как? - Танька просто щебечет, а мне от ее прозорливости хочется завыть. «На днюхе «любимого» у меня однозначно было бы другое лицо» - проносится в голове.
- У нас все норм. Тебе показалось. - В подтверждение собственных слов обнимаю стоя принимающего поздравления Голугина, даже поворачиваюсь к нему и целую в щеку, на что он моментально реагирует ладонью на моей попе. - Видишь, все у нас отлично.
- Тогда круто! Вы такие классные! - И Усик возвращается к своему «любимому», который мгновенно, никого не стесняясь, снова начинает ее заглатывать.
9
Девятнадцатое января для меня закончилось около двенадцати ночи, и в этот раз меня не выставлял за двери парень (как это произошло в мое последнее свидание с Аркашей), в этот раз я сама сбежала.
Убегаю, оставляя своего Толю наедине с унитазом, в услугах которого нуждается еще, как минимум, человек пять. День рождения прошел под девизом «ДОРВАЛИСЬ»! У меня создалось такое впечатление, будто смыслом всей этой вечеринки было одно - влить в себя как можно больше спиртного. Пили все, даже те, кто до этого ни разу в жизни не пробовали и они же в первую очередь посетили туалет. Интересно, а где все это время находились родители Толика и знают ли они вообще о том, что в их доме произошла банальная подростковая попойка, а не празднование самого лучшего дня в году?
По дороге домой вспоминаю собственное шестнадцатилетние - суши, пицца, мороженое, фрукты, торт, и одна бутылка шампанского на десятерых (каждому вышло по два глотка, не больше), но как же нам было весело! Мы общались, танцевали, фоткались, играли в прикольные игры - «Крокодил», «Бомба», «Бутылочка». Мы развлекались от души, по-детски весело, а не по-взрослому в умат. Никто никого не лапал по углам, никто ни кого не облизывал, никто не пытался выпить больше всех. Мы праздновали мой шестнадцатый день рождения со вкусом к жизни, развлечениям, простым радостям, а не корчили из себя Бог знает кого. Накидаться всякого дерьма и закончить собственный праздник в обнимку с унитазом не очень веселая перспектива.
Уходя домой, я пыталась забрать с собой Усик, но она наотрез отказалась. Заплетающимся голосом моя подруга уверено заявила - «Я еще не нагулялась». Против этого не попрешь. Я же ушла по-английски - без лишнего шума.
Ковыляя на высоких шпильках домой,
