— Любительский детективный час, похоже, подходит к концу, — согласился Алекс. — Но я всё ещё могу поспрашивать.
— Ты и так уже много сделал, — сказала Бобби. — Мне с самого начала не следовало втягивать тебя в это. Просто не хотелось расстраивать старушку.
— Я могу это понять. Но я бы хотел знать, что именно происходит.
— Я тоже.
Алекс допил напиток, кубики льда легонько ударились о зубы. Внутри разливалось приятное тепло. Он посмотрел на Бобби и увидел, что она тоже на него смотрит.
— Знаешь, — сказал он медленно, — если здесь всё сворачивают, это не значит, что так же поступят везде.
Бобби моргнула. И хоть она неопределенно пожала плечами, что-то промелькнуло в её глазах.
— Ты это о том далеком астероиде, про который спрашивал Холден?
— У тебя есть корабль. Здесь мы уже ничего не сможем сделать, — сказал Алекс, — А это то, что мы можем.
— Если кто-то в нас выстрелит, мы, по крайней мере, увидим заранее, — сказала Бобби, и эта её беспечность излучала какой-то азарт. Или, может быть, алкоголь и перспектива снова оказаться в кресле пилота заставляли Алекса видеть то, что он хочет.
— Мы могли бы отправиться туда, — сказал он, — Взглянуть. Может, там ничего и нет.
Глава 18: Холден
Строительная сфера Тихо сверкала вокруг Холдена ярче звезд. Корабли разной степени разобранности висели в своих причалах, и "Росинант" был всего лишь одним из многих. Другие корабли висели в центре, ожидая разрешения на вылет. Искры сварочных установок и белые шлейфы маневровых двигателей сверкали то тут, то там, как живые светлячки. Он не слышал ничего кроме звука своего дыхания, а единственным доступным запахом был запах баллонного воздуха. На рукаве его грязного серо-зеленого скафандра была надпись "СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ ТИХО", а винтовка в руках была из шкафчика для оружия Фреда.
Служба безопасности станции находилась в состоянии повышенной готовности, Драммер и её команда выдвигали лишь предположения, и Холден с горечью осознал, что большего от них ожидать не стоит, что если среди них существует диссидентская фракция, то они, возможно, превосходят по численности тех, кто верен Фреду. Когда они вышли из шлюза, Холден включил систему безопасности. Она могла навести на них более тысячи вероятных снайперов. Он снова её выключил.
Фред плыл впереди, облечённый в ярко-жёлтый спасательный мех. Набор первой медицинской помощи, висящий на плечах меха, был похож на огромный рюкзак. Слева от меха вспыхнул белый огонёк, и Фред начал медленно дрейфовать вправо. На мгновение, мозг Холдена представил словно десятки грузовых контейнеров, сгруппированных в пустом пространстве за пределами массивных складских отсеков были где-то внизу, а он с Фредом были дайверами в огромном безвоздушном море; затем картинка перевернулась, и он уже всплывал к ним вверх ногами. Он включил дисплей шлема, настроил на нём приоритетность объектов, и один из контейнеров принял зелёный окрас. Цель. Темница Моники Стюарт, или же её могила.
— Как ты там? — в ухе зазвучал голос Фреда.
— Всё отлично, — сказал Холден, затем раздражённо скривил губы и включил микрофон. — Всё отлично, вот только броня непривычная.
— Постарайся не умереть, если они начнут в нас стрелять.
— Конечно, если только они в этом не преуспеют.
— Будем надеяться, что не преуспеют, — сказал Фред. — Приготовься. Я сближаюсь.
Как только они идентифицировали контейнер, Холден подумал, что они с помощью меха отправят его в док и откроют. Он даже не подумал о возможных ловушках, пока об этом не упомянул Фред. Данные контейнера показывали, что он ожидает, когда его подберут, но было неизвестно, для какого корабля он предназначался. Изображение из канала Моники не показывало ничего за дверью. Из того, что они знали, она могла сидеть на баллонах с ацетиленом и кислородом, подключенных к той же цепи, что и стыковочные зажимы. Они знали наверняка только то, что главные двери были заперты и запечатаны. Но даже они могли быть подключены к детонатору. По словам Фреда, наименее рискованным было просверлить отверстие в дверной коробке и отправить кого-нибудь посмотреть. И этим "кем-нибудь", кому он мог с уверенностью доверять, естественно, был Холден.
Фред расположился напротив дверей контейнера, и массивная рука меха сорвала из-за спины набор первой помощи. Фред открыл его быстрыми точными движениями, будто делал это постоянно. Тонкий пластиковый аварийный шлюз, один газовый резак, два запасных скафандра, аварийный радиомаяк и маленький герметичный ящик медицинских принадлежностей расположились в вакууме вокруг него, словно привязанные к чему-то. Холден провел достаточно лет, разрезая лёд и любуясь, насколько медленно дрейфует каждая часть оборудования.
— Пожелай мне удачи, — сказал Фред.
— Не взорвись, — ответил Холден. Микрофон Фреда отключился, когда тот засмеялся, и руки меха начали двигаться с хирургической скоростью и точностью. Засияла сварочная горелка, срезая металл, пока герметическая пена удерживала воздух в контейнере. Холден соединился с лабораторией и настроился на изображение с канала Моники. На нём, словно звезда, сиял огонёк.
— Есть подтверждение, — сказал Холден. — Это тот самый контейнер.
— Я видел, — ответил Фред, заканчивая резку. Он разгладил шлюз поверх шва, прижимая клей к поверхности, а затем открыл внешнюю молнию. — Твой черёд.
Холден двинулся вперёд. Фред протянул громоздкий трехпалый коготь меха, и Холден дал ему винтовку, выхватывая медицинскую сумку и аварийный костюм.
— Если что-то покажется подозрительным, просто возвращайся, — сказал Фред. — Попытаем удачи, используя специализированную технику для сноса.
— Я только загляну туда, — сказад Холден.
— Разумеется, — сказал Фред. Из-за угла лицевого щитка невозможно было разглядеть улыбку Фреда, но он мог слышать её. Холден закрыл за собой внешний замок шлюза, загерметизировал его, заполнил воздухом и открыл внутренний замок. Шов был квадратным, метр на метр, с чёрными выжженными отметинами и бледно-бежевой пеной между ними. Холден поставил ногу немного дальше от разреза, зафиксировал её магнитом и ударил. Пена треснула и провалилась внутрь, вырезанная панель уплыла в контейнер. Разлился тусклый маслянистый свет.
Моника Стюарт лежала, пристёгнутая к аварийной кушетке. Её глаза были открытыми, но остекленевшими, рот приоткрыт. Порез на её щеке покрылся чёрной коркой. На стене был закреплён дешёвый автономный доктор, трубка тянулась к шее, будто поводок. Похоже, больше ничего не было. По крайней мере, никакого огромного знака "ОСТОРОЖНО ВЗРЫВЧАТКА".
Когда Холден схватил край кушетки, та сместилась на подвеске. Её глаза встретились с его, и ему показалось, что он увидел в них проблеск эмоций — смятение и, возможно, облегчение. Маленькая струя прозрачной жидкости
