Он всё ещё думал об этом, дожевывая так называемые яйца, в предпоследний раз набив полный рот и слушая, как Бобби рассказывает истории об альпинизме на поверхности Марса, как вдруг завыла сирена.
— Всем занять боевые позиции, — сказал спокойный, хриплый голос между завываниями сирены. — Это не учебная тревога.
Алекс поднялся и двинулся к своему амортизатору еще до того, как осознал происходящее. Бобби держалась рядом. Они бросили лотки для завтрака и груши в переработчик на выходе — долгие тренировки приучили их воспринимать любой незакрепленный предмет как потенциальный снаряд в случае, если вектор корабля менялся слишком резко. Отрывистая вибрация ОТО уже звучала на палубах, но Алекс не мог представить, что могло бы подобраться настолько вплотную для такого рода ближнего боя и при этом остаться незамеченным. Сигналы тревоги всё ещё затихали, когда они вышли в коридор, где их встретил один из пехотинцев — сержант Парк.
— Нет времени, чтобы добираться до своих кают. Есть несколько запасных амортизаторов, которые мы можем вам предоставить прямо здесь.
— Что происходит? — спросил Алекс, переходя на бег, чтобы не отставать.
— Корабли поддержки стреляют по нам.
— Что? — рявкнула Бобби.
Парк, не останавливаясь, открыл люк в пустую переговорную и втолкнул их внутрь. Алекс бросился в объятия амортизатора и пристегнулся с автоматизмом, полученным с помощью долгих тренировок и въевшейся привычки. Его сознание в этом не участвовало.
— Кто-то подделал код военного передатчика? — спросил он.
— Не-а, это наши пташки, — ответил Парк, проверяя ремни Алекса.
— Тогда как...
— Надеюсь, мы выбьем из них ответ, когда придет время, сэр, — сказал Парк, переключаясь на Бобби и проверяя ее кресло. — Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до объявления, что всё безопасно. Не знаю, с чем мы имеем дело, но думаю, что...
Корабль резко накренился, подвесы амортизаторов защелкнулись в положении сорок пять градусов к палубе. Парк скользнул в сторону и успел сжаться, перед тем как врезался в стену.
— Парк! — закричала Бобби, потянувшись к удерживающим её ремням. — Отзовись!
— Оставаться в своём амортизаторе! — заорал десантник откуда-то снизу позади Алекса. Давление гравитации тяги вжало того глубоко в гель. Игла скользнула ему в ногу, закачивая коктейль из препаратов в его кровоток, чтобы уменьшить вероятность инсульта. Иисусе, всё гораздо серьезнее, чем он предполагал.
— Парк! — снова позвала Бобби, а после разразилась потоком ругани, когда солдат выкатился за дверь в коридор, оставив их внутри. — Вот дерьмо. Какое же дерьмо.
— Ты что-нибудь можешь сделать? — прокричал Алекс, несмотря на то, что она была в полутора метрах от него. — Моя контрольная панель заблокирована.
Он слышал звук ее дыхания сквозь отдаленную вибрацию ОТО и более низкий звук ракетных двигателей.
— Нет, Алекс. Мой экран в режиме ожидания.
Звук от амортизаторов, снова меняющих угол наклона, прокатился по палубе, как громкий многоголосый стон. Кто бы там ни стоял за штурвалом, они явно испытывали возможности корабля. Наряду с низким, узнаваемым гулом корабельных орудий слышались и другие, незнакомые звуки. Мозг Алекса связал их с нанесенным противником уроном. И по крайней мере какое-то время он был уверен в своей правоте. В горле стоял ком, живот болел. Он всё ждал, что заряд из гаусса прошьет корабль насквозь, и каждая секунда, в которую этого не происходило, добавляла ему уверенности, что это обязательно произойдет.
— Ты там как? — спросила Бобби.
— Просто хотелось бы понимать, что происходит. Или иметь возможность хоть что-то сделать. Я не против драки, но быть тушенкой в банке просто ненавижу.
Его желудок ухнул вниз, и некоторое время он ощущал внезапно наступившую невесомость как тошноту. Его амортизатор стал поворачиваться влево, амортизатор Бобби вправо, пока они не смогли увидеть друг друга.
— Ну всё, — сказала Бобби, — они достали двигатель.
— Ага. Так вы о чем-то таком с Авасаралой думали, когда решили, что кто-то, судя по всему, присваивает корабли марсианского флота вместе с оборудованием и припасами?
— Сейчас это кажется разумным, правда?
Амортизаторы повернулись снова, когда маневровые двигатели на обшивке корабля начали гасить инерцию изрядной массы стали и керамики. Пульсация ОТО и отдача от запускаемых ракет звучали, как тяжелая музыка в фоне, но внимание Алекса привлекла наступившая тишина.
— Плохие парни, — сказал он. — Они прекратили огонь.
— Чего? — переспросила Бобби и, поразмыслив, добавила: — Значит, абордаж?
— Я тоже об этом подумал.
— Ладно. Сколько ты хочешь оставаться в этом кресле до тех пор, как мы пойдем и попробуем раздобыть какое-нибудь оружие?
— Пять минут?
— Нормально, — сказала Бобби, вытаскивая свой ручной терминал. — Запущу таймер.
Дверь в переговорную открылась через три минуты двадцать пять секунд. Три пехотинца, одетые в легкую боевую броню, вплыли через нее и заняли позиции у дверного проема, держа винтовки наизготовку. Вошедший первым человек с узким лицом и шрамом, идущим книзу от его носа, двинулся вперед. Алекса пронзила мысль, что если плохие парни, кем бы они ни были, заимели марсианские корабли, то получили бы и марсианскую броню, но узколицый закрепился на палубе.
— Мистер Камал. Сержант Драпер. Меня зовут Лейтенант де Хаан. Корабль будет совершать маневры и мы должны быть осторожны, но мне нужно, чтобы вы прошли со мной.
— Принято, сэр, — сказала Бобби, отщелкнув ремни на своем амортизаторе и запустив себя к двери. Алекс отставал от нее лишь на миг.
Десантники двигались сквозь помещения, паря в невесомости с тренированной ловкостью, прикрывая друг друга. Один всегда держал под прицелом пространство сзади, другой — впереди, а Алекс и Бобби находились в центре группы. Дважды корабль резко накренился, когда Алекс был на середине прыжка от одного захвата до другого. В первый раз ему удалось за что-то ухватиться, но во второй он отскочил от пустого участка палубы и вертелся в воздухе, пока один из солдат не схватил его и не оттащил в безопасное место. Звуки битвы, идущие из одного направления, сначала становились громче, а потом стали отдаляться. Одна из переборок не открылась, сообщив о вакууме за ней, и им пришлось вернуться назад. Путешествие, как в кошмарном сне, казалось бесконечным, но при этом оно закончилось, едва начавшись.
На мостике находилась капитан, пристегнутая к своему амортизатору, и премьер-министр в кресле рядом с ней. Вокруг них свои боевые посты
