— Время лечит, — подбодрил друга Зенс. — Пройдет время, и все забудется.
Его друг знал, о чем говорит: сам себе не раз повторял те же слова, пытаясь забыть свое не менее горькое прошлое.
Голубые глаза Арси все еще смотрели на силуэт Мозакона вдалеке, но его мысли были сейчас далеко отсюда.
— Я не видел ее уже год и два месяца, — вздохнул он, — но помню каждую деталь, каждый ее волосок, каждую родинку на теле. Вот скажи мне, знаток любовных дел, сколько еще должно пройти времени, чтобы сердце перестало болеть?
— Знаток любовных дел? — засмеялся Зенс, но тут же серьезно добавил. — Боюсь, ты не по адресу, друг. Здесь нужен специалист.
— Специалист? — удивился Арси. — Неужто и такие бывают?
— Наверняка бывают, — уверенно кивнул Зенс, явно веривший в существование экспертов по любовным делам. — Может, какое заклинание произнесут, чтобы раз — и забыть о разбитом сердце и о той, по которой оно болит.
— Зеленоглазый весельчак, кажется, ты только что помог мне найти для тебя работенку, — улыбнулся Арси.
— В какую историю я себя втянул?! — засмеялся Зенс.
Вот так, за веселыми разговорами, они дошли до самого Мозакона. Арси рассказал другу смешную историю, связанную с названием города. Давным-давно он именовался иначе. Дорога, ведущая в город, была очень опасной, с крутыми склонами, поэтому на ней поставили предупредительную табличку — Mo za kon. В переводе с линийского эта фраза означает лишь: «Внимание, опасная дорога», но путники, не владеющие линийским, думали, что это название города. Так и появилось название Мозакон. Конечно же, наемники всячески боролись с этим, но потом сдались и сами стали так называть свой город.
Мозакон гордо восседал на вершине самой высокой горы Агастана — Моз. Словно огромный белый орел, он расправил свои восхитительные каменные крылья в виде городских башен, изысканных домов и хитроумно переплетенных кварталов. Издалека, особенно когда солнце освещало его белые стены своими яркими лучами, Мозакон действительно казался громадной хищной птицей, выбравшей себе самое опасное и неприступное место для гнезда.
Столь высокое положение имело свои плюсы и минусы. Мозакон действительно был неприступен, и многовековая история города, ни разу не запятнанная войнами или вторжениями, — яркое тому подтверждение. Мозакон невозможно было взять штурмом. Высокие стены окружали город со всех сторон, а само расположение на вершине горы сводило на нет все попытки штурма. Ни один военачальник в здравом уме не отправил бы свою армию против Мозакона. К городу вела всего одна дорога, настолько узкая и крутая, что по ней невозможно было провезти осадные орудия, да и армия солдат должна была бы растянуться на много миль по два-три человека в строю. А если в горах шел дождь, что бывало довольно часто, дорога и вовсе превращалась в болото, в котором можно было увязнуть навсегда, или еще хуже — слететь вниз по склону и умереть еще до того, как приземлиться. По тем же причинам Мозакон был неприступен и для осады.
Именно благодаря столь стратегически выгодному положению, первые поселенцы и выбрали это место для своего будущего дома. Со временем Мозакон стал убежищем наемников, не желавших ввязываться в мировые войны и распри. Здесь они могли жить мирно и спокойно, сохраняя свой военный нейтралитет, и постепенно Мозакон разросся и превратился в неприступную крепость, обитель наемников и центр обучения их знаменитому на весь мир боевому искусству — катасту.
Мудрый сэнсэй Фарин любил говорить: «Мозакон неприступен для всех, кроме матушки-природы».
Стражники встретили их с подозрением и настороженностью, с которой они встречали практически всех гостей города. Узнав, кто перед ними, и спросив о цели их визита, охрана сопроводила путников до дворца главаря наемников и по совместительству главы города — лорда Месдрина.
Из-за своей неприступности как в географическом, так и в социальном плане («город для своих»), Мозакон редко встречал гостей. Но уж если путник отправлялся в это опасное горное путешествие, то в конце пути его ждала достойная награда — город неописуемой красоты и таинственного величия.
Первое, что видел путник, это высокие городские башни, упиравшиеся в облака, словно изящные тонкие иглы. В солнечный день их белый и розовый камень переливался, словно перламутровый. Кое-где мелькали голубые черепичные крыши жилых домов, добавляя в эту палитру немного яркости. В целом Мозакон создавал впечатление «светлого» или даже «пастельного» города.
Рассматривая улицы Мозакона с раскрытыми от восхищения ртами, парни добрались до замка лорда. К территории дворца прямо с главной площади города вела широкая лестница. Здесь гостям приказали ждать дальнейших распоряжений.
— Мрачноватый дворец, да? — спросил Зенс.
— Я видел и похуже, — усмехнулся Арси. — Будем надеяться, внутри все намного красивее.
Мрачный, по мнению путников, замок на самом деле таким вовсе не был. Родовой замок семьи Месдрин был главной гордостью Мозакона. Построенное несколько сотен лет назад, это величественное сооружение было одним из древнейших в городе. При этом оно сохранилось практически в неизменном виде.
Удобно расположившись в центре города на некотором возвышении, замок нависал над главной площадью и близстоящими домами, словно большая белая птица, защищавшая своих птенцов. В замке было всего три этажа, тем не менее он впечатлял своей грандиозностью и казался просто огромным.
Несмотря на всю свою величественность и масштабы, дом правителя Мозакона был больше похож именно на дом, чем на замок. Его ровные стены из белого камня меняли свой оттенок несколько раз в день, в зависимости от положения солнца. На восходе замок отдавал голубоватым оттенком, в полдень его стены ослепляли своей белизной, а на закате они окрашивались в нежно-розовый цвет с добавлением оранжевого.
Влево и вправо от главной двери замка уходила лицевая стена дома без окон. Все внимание здесь приковывали к себе красивые белые колонны с арками между ними, поддерживающие балконы второго этажа. Между стеной дома и этими колоннами образовывалась крытая веранда, отделенная от двора низенькой балюстрадой. В этом коридоре всегда можно было укрыться от жары. На втором этаже балкон
