потому что были преисполнены скрытой чувственности. Собственно, ничего необычного Грант не сделал, но, тем не менее, его простое движение вызвало где-то в глубинах ее тела сладостный отклик. Ощущение было настолько приятным, что Мерси, не удержавшись, и сама слегка пошевелилась.
Почему-то с Эриком у меня ни разу не возникало ничего подобного, подумала она. А до того с Робертом. И с Риччи… Я уже не говорю про Билла, который…
– Секс, – произнес Грант, прервав ее размышления.
Она вздрогнула.
– Что?
И встретила удивленный взгляд Гранта.
– Ты забыла, о чем мы говорим?
И впрямь, забыла. Мерси смутилась, лихорадочно пытаясь нащупать нить беседы и все еще ощущая волнение в крови. Ах да…
– Почему, прекрасно помню. Ты полагаешь, что меня интересует секс?
Грант даже хохотнул, до того его позабавила эта фраза.
– Я еще не встречал женщины твоего возраста, которую бы не интересовала физическая сторона отношений с мужчинами! – Он вдруг умолк и внимательно взглянул на Мерси. – Постой, не хочешь ли ты сказать, что… хм… что тебе вообще это не нужно?
– Секс? – уточнила Мерси, постаравшись окрасить свой тон язвительностью. Отчасти это ей удалось, но в то же время в мозгу вспыхнула мысль: ты даже не представляешь, как мне это нужно, но только с одним человеком на всем белом свете – с тобой!
Глядя на нее, Грант покачал головой.
– О как скверно… Неужели мое предположение верно и ты… э-э… – Он умолк, очевидно подбирая слово помягче.
Мерси решила облегчить ему задачу:
– Отношусь к категории холодных женщин? Это ты пытаешься сказать?
Он слегка смутился.
– Ну… в общем-то да.
А может, дело так и обстоит? – вдруг с ужасом подумала Мерси. Сама я себя фригидной не считаю, но не зря ведь говорится, что со стороны виднее. Однако следом за этой мыслью возникла другая: но если я и впрямь безразлична к мужчинам, то почему вспыхиваю страстью, стоит мне лишь на миг представить себя в объятиях Гранта?
– Не знаю, – проворчала Мерси, видя, что Грант всерьез настроился услышать ответ. – Ты судишь по одному случайно услышанному разговору, а всей картины не видишь. Да, у меня было несколько свиданий с Эриком, а сегодня мы вместе ужинали в ресторане, однако, с моей точки зрения, меня это ни к чему не обязывает. Или ты считаешь, что девушка должна улечься с парнем в постель только потому, что он накормил ее ужином?
– Что за чушь! – повел бровью Грант. – Разумеется, нет. Ужин в ресторане ни к чему девушку не обязывает.
– Приятно слышать, что ты так думаешь.
– Неужели Эрик думал иначе?
– Эрик? – Мерси на миг представила себе того, о ком зашла речь. – Не знаю. Возможно. А может быть, и нет… Честно говоря, мне все равно.
– Это ясно. Иначе бы ты не держалась с ним так холодно и не обошлась бы так жестоко.
Мерси сердито засопела.
– Почему жестоко? Просто я не кокетничала с Эриком, а сразу дала понять, что между нами все кончено. Иначе это растянулось бы еще неизвестно на сколько времени. У меня правило: если что-то не так, рвать отношения сразу, без раздумий, не загоняя ситуацию в тупик!
– Ох какая ты!
– Какая?
– Гм… серьезная… Правило у тебя, видишь ли. Неужели ты действуешь в соответствии с правилами?
– Конечно. Иначе зачем мне их было создавать?
– Ну, не знаю… Разве в интимных отношениях есть какие-то правила?
– Должны быть, – уверенно кивнула Мерси. – Пусть интимные, но все равно это человеческие отношения и для них не должно быть исключений.
– Даже для любви? – вкрадчиво произнес Грант.
– Даже для нее! – Выпалив это, Мерси умолкла, так как ей вдруг пришло в голову, что, по сути, она ничего толком о любви не знает. Вернее, любовь известна ей лишь с одной стороны – как чувство без взаимности. Какой она бывает, когда оба – мужчина и женщина – что называется, души друг в друге не чают, Мерси могла только догадываться. Не исключено, что именно тогда и перестают действовать любые правила…
Словно догадавшись, о чем она думает, Грант спросил с плохо скрытым сомнением:
– А ты вообще-то любила когда-нибудь?
– Конечно! Я и сейчас… – Мерси осеклась, ужаснувшись тому, что только что едва не слетело с ее языка. Я и сейчас люблю… А хороша бы я была, если бы Грант спросил – кого! – лихорадочно пронеслось в ее мозгу. Но нужно было как-то выкручиваться. – Э-э… то есть я хотела сказать, что сейчас пересмотрела свои взгляды на любовь. Она сродни желанию иметь ребенка, поэтому мне не подходит.
Грант сел прямо.
– Это что-то новенькое! Такого я еще не слышал. Ну-ка объясни, что ты такое сказала!
– Что?
– Ну вот это: «любовь сродни желанию иметь ребенка». Лично я не усматриваю здесь параллели.
Мерси пожала плечами.
– Все очень просто. Желание обзавестись малышом подразумевает вступление в брак, создание семьи и прочее, о чем мы недавно говорили. С любовью то же самое. Если любишь кого-то, хочется, чтобы он постоянно был рядом. Проще всего это достигается путем официального оформления отношений. Конечно, даже брачное свидетельство не дает полной гарантии, что влюбленные всегда будут вместе, но хотя бы иллюзию подобную обеспечивает.
Грант выслушал ее очень внимательно, затем усмехнулся.
– Боже правый, целая теория!
– А что такого? Она помогает мне сохранить то, что я ценю превыше всего.
Грант чуть склонил голову набок.
– Одиночество?
– Свободу!
– Тише, тише, успокойся, не кипятись. Не посягаю я на твою свободу!
Увы… Мерси подавила вздох. Если бы ты узнал о моей любви и ответил на нее, не развивала бы я сейчас никаких дурацких теорий.
– Вот и замечательно, – тихо слетело с ее губ.
– Но знаешь что?
Мерси вскинула на него взгляд, не в силах подавить совершенно иррациональный всплеск надежды.
– Что?
– Я, конечно, не вправе вносить поправки в выработавшиеся у тебя взгляды, но хочу лишь заметить, что в жизни всякое случается, – многозначительно произнес Грант. – Не стоит зарекаться. Знаешь выражение: «никогда не говори никогда»?
– Разумеется, – буркнула она, опуская ресницы. Если бы ты знал! Ох, если бы ты только знал…
– И все равно настаиваешь на своем отношении к любви?
Мерси вдруг негромко рассмеялась.
– Постой, ты меня совсем запутал! О чем мы все-таки говорим – о любви, о сексе, браке или детях?
Он тоже улыбнулся.
