Уваров и Гриневский отправились за деньгами, Брюсов пошёл на кухню давать распоряжения слугам.
— Ну что ж, если я не нужен, я, пожалуй, пойду, — сказал Олсуфьев. — За меня можете быть спокойны, ваше превосходительство. Если уж я не смог помочь вам деньгами, то уж закрыть свой рот на замок для меня не составит проблем. Иван Демидович, если я понадоблюсь, сегодняшний вечер и завтрашний день я намерен просидеть в клубе.
С этими словами он махнул нам рукой и вышел. Князь Вышатов подошёл ко мне и протянул руку.
— Благодарю вас, господин Важин. Вы, пожалуй, больше других сделали, чтобы предотвратить сегодняшнее происшествие.
— Спасибо, — ответил я. Но, ни мой упрямый характер, ни мое неудовольствие происходящим не позволили мне оставить всё как есть, не предприняв последней попытки вмешаться.
— Но всё же, прошу вас выслушать меня ещё раз. Честно говоря, хотя я и желаю вам удачи, но не верю в осуществление вашего плана. Я не в состоянии помочь вам деньгами, но сумею помочь, если привлеку к расследованию господина Кромова. Почему не попробовать?
— Но, — сказал Ипполит, — мы придумали план и, если он удастся, то…
— Вот именно, Ипполит, в этом плане слишком много если. Я не сомневаюсь, что вы сможете собрать десять тысяч рублей, а вот потом? Если вам удастся найти ювелира, если он видел «Звезду Бенгалии», если он выполнит работу за сутки, и, наконец, главное, если завтра представители императорского и банкирского домов не распознают подделку, тогда план удастся.
— Но провести расследование и найти «Звезду Бенгалии» за сутки — задача почти невыполнимая, — заметил Дормидонтов.
— Не более невыполнимая, — возразил я, — чем за те же сутки сделать копию алмаза стоимостью в сто двадцать тысяч рублей.
Ипполит и Дормидонтов посмотрели на князя.
— И, главное, — продолжал я, — можно было бы понять ваши сомнения, если бы дело надо было отдавать в посторонние руки, если бы столь щепетильную проблему взялся решать человек, о котором никто из нас ничего бы не знал. Я же знаю Петра Михайловича больше года, он хорошо известен нашим офицерам, и, кроме того, я за него ручаюсь своей честью, а я ей дорожу не меньше, чем вы.
Князь Вышатов поднял голову.
— Хорошо, господин Важин. Мы будем продолжать осуществлять наш план, а вы попросите господина Кромова заняться этим делом. Только объясните ему, что расследование должно носить сугубо конфиденциальный характер, никаких официальных действий я не допущу.
— Не беспокойтесь, — ответил я, и, опасаясь, как бы князь не переменил своего решения, пулей вылетел из кабинета. Я прошёл через зал, где Дарья и Дуняша убирали посуду, спустился вниз по лестнице, накинул своё пальто, выбежал на улицу и оглянулся в поисках свободного извозчика.
В это время на площадь выкатился изящный открытый экипаж. Сначала я не обратил на него внимания, но, когда он проехал прямо передо мной, я узнал одного из пассажиров. В экипаже сидели мужчина и женщина, и мужчина был не кто иной, как Лядов. Он сидел и, как мне показалось, с покорным видом слушал свою спутницу.
— Эй! — крикнул я, поднимая вверх руку, но в этот день мне было не суждено докричаться до своего бывшего ординарца. Экипаж завернул за угол и скрылся из виду. Я остановил извозчика.
— Куда изволите, сударь? — спросил он. Я назвал адрес.
— И вот что милейший, — прибавил я, — Гони во всю прыть!
Часть II. Кромов берётся за дело
Глава 7
Я взлетел по лестнице на второй этаж нашего дома и вошёл в гостиную. Мой сосед по-прежнему сидел в кресле, вытянув ноги, и читал газету.
— Пётр Михайлович! — воскликнул я. — Случилось невообразимое! Срочно нужна ваша помощь!
Он посмотрел на меня поверх газеты и игриво сощурился:
— Что, произошла кража века?
— Представьте себе — да! На балу у князя Вышатова!
Кромов взглянул на меня со смесью удивления и недоверия.
— Вы шутите, друг мой?
— Да что вы! Я совершенно серьёзно! Прошу Вас срочно поехать со мной. У нас в буквальном смысле нет ни минуты. Я все расскажу вам по пути.
Кромов пару секунд смотрел на меня, видимо, размышляя, всерьёз я говорю или нет, потом отложил в сторону газету, молча прошёл в прихожую и снял с вешалки свой форменный мундир.
— Нет, — воскликнул я, — не одевайте фуражку и мундир. Дело неофициальное.
Пётр Михайлович снова посмотрел на меня, потом взял шляпу-котелок, тёмное пальто и последовал за мной.
Через пару минут мы уже ехали в экипаже, и я, стараясь не упустить ни малейшей детали, рассказывал ему о происшествии на балу. Он молча слушал меня, опершись подбородком о набалдашник трости, и лишь когда я сказал, что объектом обожания Бехтерева является княжна Мария Вышатова, Кромов удивленно поднял брови.
— Что вы сказали?
— Когда?
— Только что.
— Что объектом обожания Бехтерева является Мария Вышатова, дочь нашего князя.
— Ах, вот оно как, — задумчиво протянул Кромов, — интересно.
— Что интересно?
— Нет-нет, ничего, продолжайте, я вас внимательно слушаю.
Я закончил свой рассказ как раз в тот момент, когда экипаж подъехал к Набережному дворцу. Мы вышли, и я намеревался войти, однако Кромов остановил меня.
— Прошу вас, Важин, подождите пару минут. Вы прекрасно рассказали суть дела, и в целом картина мне ясна.
Но прежде, чем мы войдём, я хотел бы уточнить некоторые детали.
— Спрашивайте, я готов ответить на любой ваш вопрос.
— Во-первых, мне бы хотелось выяснить отношение князя к этому делу и моему участию в нём. Как я понял, вы чуть ли не силой навязали мои услуги, и князь принял их на своих условиях, то есть полной конфиденциальности?
— Да.
— И, как я понимаю, если бы не ваша настойчивость, то князь Вышатов не согласился бы на расследование?
— Да, это так. Но поймите, князь — человек, дорожащий своей честью и репутацией, и для него это нелёгкий шаг. Для меня, для многих из нас он весьма уважаемый человек, и я прошу вас приложить все свои силы, чтобы помочь ему в этом деле.
— Хорошо. А теперь скажите мне, как вы думаете, что для него важнее: раскрыть преступление или найти алмаз?
— А разве одно не подразумевает другого?
— Возможно, что нет. Например, если мы сейчас зайдём в дом и случайно найдём этот камень, ну, например, в коридоре перед кабинетом, поймите это чисто гипотетическое предположение, будет
