– Я Рената Твигг, – произнесла она, хотя ни одного дня в своей жизни не чувствовала себя Ренатой, потому что это имя больше подходило для высокой рыжеволосой красотки. Она понятия не имела, почему мать ее так назвала и почему отец велел ей называться полным именем при общении с клиентами. – Я представляю юридическую фирму «Тэррент, Файвер энд Твигг».
Готорн взял у нее визитку, но посмотрел не на нее, а на Ренни.
– Рената, – произнес он бархатным голосом, и она внезапно перестала возражать против того, чтобы ее называли полным именем.
– Я очень признательна вам за то, что нашли время для встречи со мной. Я знаю, что вы очень занятой человек.
Она окинула взором просторное фойе с множеством дверей и лестницей, ведущей на второй этаж.
– Мы можем где-нибудь поговорить наедине? – спросила она.
В течение нескольких секунд Тейт Готорн продолжал пожирать ее взглядом, затем наконец произнес:
– Конечно.
Он отвел в сторону левую руку, сделав Ренни знак идти первой. Она не сдвинулась с места, поскольку слева было несколько дверей и лестница, и ей было неясно, куда идти. Но хозяин дома быстро понял причину ее промедления и виновато улыбнулся, что сделало его еще более очаровательным.
– Давайте пройдем в мой кабинет.
Он направился к одной из дверей, и Ренни проследовала за ним. Они прошли через несколько комнат и в конце концов оказались в помещении, которое из-за книжных стеллажей от пола до потолка больше походило на библиотеку, чем на кабинет. У окна, которое выходило в сад, стоял письменный стол, на котором лежал ноутбук, аккуратные стопки документов и шлем для игры в поло. Похоже, он действительно работал до начала матча.
– Садитесь, пожалуйста. – Указав ей на кожаное кресло, которое стоило целое состояние, он сел в свое рабочее, которое было чуть меньшего размера.
Открыв папку, Ренни достала из нее пачку бумаг, чтобы подтвердить подлинность информации, которая наверняка покажется ему неправдоподобной.
– Мистер Готорн, – начала она.
– Тейт, – поправил ее он.
Снова встретившись с ним взглядом, она обнаружила, что его серые глаза весело блестят. Удивительно, что у жгучего брюнета со смуглой кожей такие светлые глаза.
– Что? – произнесла она, не подумав.
Он снова улыбнулся:
– Зовите меня Тейтом. Мистером Готорном меня называют на работе.
«А разве это не деловая встреча?» – с удивлением подумала Ренни.
– Итак, вам знакомо имя Джозеф Бакко? – спросила она, решив опустить обращение.
– Возможно. Кажется, я слышал его в новостях, только не помню контекст.
Ренни не знала, как далеко выходило влияние Джозефа Бакко за пределы Нью-Йорка и Нью-Джерси, но в свое время он был одиозной фигурой, и его смерть не могла не остаться без внимания СМИ.
– А как насчет клички Джо Стилет?
Тейт снова улыбнулся:
– Нет, не слышал.
– А Пуленепробиваемый Бакко? – спросила она, назвав еще одну кличку Джозефа Бакко.
– Мисс Твигг…
– Ренни, – поправила его она и тут же об этом пожалела. О чем она только думала, черт побери? До сих пор она никогда не просила своих клиентов называть ее по имени.
– Вы, кажется, сказали, что вас зовут Ренатой.
Она тяжело сглотнула:
– Да, но все называют меня Ренни.
Точнее, те, кто не имеет никакого отношения к ее работе. К Тейту Готорну она пришла по делу, но почему-то попросила называть ее уменьшительным именем. Наверное, дело было в том, что она нашла его безумно сексуальным.
– Вы не похожи на Ренни.
– Неужели? – произнесла она спокойным тоном, надеясь, что Тейт не заметил, как он на нее действует.
Судя по тому, что его зрачки расширились, он это заметил.
– Нет. По-моему, вы больше похожи на Ренату.
Для Ренни это было новостью. Даже ее собственные родители перестали называть ее Ренатой, когда она посреди урока в балетной студии сняла розовую балетную пачку и заявила, что будет играть в футбол так же, как ее братья. Они, разумеется, были против, и в результате взаимных уступок она выбрала стрельбу из лука.
– Э-э…
Черт побери. О чем они там говорили?
– Пуленепробиваемый Бакко, – повторил он. – Человека с таким прозвищем я не встречал на Чикагской товарной бирже.
– А кличка Железный Дон вам знакома?
В его взгляде что-то промелькнуло.
– Точно, – сказал он. – Это бандит.
– Предполагаемый бандит, – поправила его она.
Никому так и не удалось в чем-либо уличить Джо Стилета. Впрочем, она прекрасно понимала, что он не просто так получил свое прозвище.
– Кажется, он из Нью-Йорка. О его смерти говорили в новостях месяца два назад. Он был старейшим представителем организованного преступного мира и умер от старости, а не от чего-либо другого.
– Он был предполагаемым представителем преступного мира, – снова поправила его Ренни. – Но я действительно имела в виду этого человека.
Тейт посмотрел на часы, затем снова на Ренни.
– Какое отношение он имеет к этой встрече? – спросил он.
Тогда она передала ему первый из документов, которые принесла с собой. Это была копия его настоящего свидетельства о рождении из Нью-Джерси, отличающееся о того, которое он получил в Индиане. Имя, указанное в принесенной ею копии, было не Тейт Готорн, под которым был известен с тех пор, как его усыновил его отчим, и не Тейт Карсон, которым его называли до этого. Имя, напечатанное в документе, звучало как…
– Джозеф Энтони Бакко Третий? – спросил Тейт.
– Это внук Джозефа Энтони Бакко-старшего, также известного как Джо Стилет, Пуленепробиваемый Бакко и Железный Дон.
– И почему вы показываете мне свидетельство о рождении внука бандита? Предполагаемого бандита, – быстро поправился он. – Какое отношение Джозеф Третий и Джозеф-старший имеют ко мне?
Тогда Ренни достала из папки фотографию, сделанную в восьмидесятых годах прошлого века, и протянула ему. На снимке были изображены пожилой и молодой мужчины, сидящие на диване. На коленях у молодого мужчины был маленький мальчик. Тейт осторожно взял фотографию и принялся ее рассматривать.
– Этот снимок
