Она молча шла со своими телохранителями по мягкому мху. Только изредка обменивались они друг с другом деловыми замечаниями.
— В сапогах-то, гляди, тяжело, нам в лаптях-то куда легче, — смеялся Василий, обращаясь к Воронову. — Здесь тебе на трахторе не проехать.
Они сделали привал на несколько часов и потом опять пошли. Вдруг Василий остановился и прислушался. Он даже как будто повел носом.
— Ложись и нишкни. Пока не скажу, не стреляй, — прошептал он. Все послушно опустились на землю, точно давно ждали этой команды. Пролежали около четверти часа.
— Смотри, сколько их сюда нагнали, — сказал Василий, дотрагиваясь до лежащей рядом с ним Тани. — Все тебя ловят. Важная какая.
Она раздвинула перед собой густые кусты и увидела приблизительно в полуверсте, на краю полянки, человек тридцать солдат.
Беглецы лежали за кустарником и их нельзя было заметить.
— Идем сюда, только не выпрямляться, — и Василий быстро стал раздвигать кусты и пошел влево. Все полубегом, нагнувшись, следовали за ним. Карабин оттягивал Тане руку.
Так они шли с версту, поднимаясь по пологому склону. Уже чувствовалось, что близко перевал.
Вот они вышли на открытое место и перед ними раскрылся далекий, далекий лесной вид. Спуска не было видно, но где-то внизу шумела вода.
Не успели они оглянуться, как увидели шагах в трехстах от себя новую группу солдат.
Их сразу заметили и раздались выстрелы.
— Не стреляй, за мной скорей, — крикнул Василий. Он быстро перебежал узенькую поляну и прыгнул в какой-то овраг. Его товарищи следовали за ним. Таня слышала, как где-то совсем рядом прожужжала пуля. Но она об этом вспомнила, когда уже была в овраге.
Василий, раздвигая кусты дикой малины, быстро спускался вниз. Раза два спуск был почти отвесный. Камни скользили род ногами. Но все четверо покорно следовали за ним.
Наконец они остановились, точно на крыше какого-то навеса. До земли было метра два.
— Надо прыгать и внизу переждать. Сюда только по нашему следу можно спуститься. А спустятся, мы их поодиночке переловим. Да не спустятся, побоятся, — говорил Василий.
Спрыгнув, они очутились как бы на площадке веранды. В двух шагах впереди был очень глубокий обрыв.
Таня взглянула наверх. Они находились приблизительно посередине почти отвесной скалы, она не могла понять, как они спустились. Перед ними шумела река. Немного выше по течению бурлили и пенились пороги, а внизу под ними неслась еще неуспокоившаяся вода, то завиваясь во вьюны, то выпрямляясь в стремительные струи.
В первую минуту Тане показалось, что с веранды нет выхода. Ей стало жутко.
— А теперь что же? — спросила она.
— А вы вот с Вороновым направо по тропинке вниз — да не сорвитесь, — говорил Василий. — Там внизу за корнями челн, ну, на тот берег. Переедете, держите путь вон на ту гору. Давеча показывали часы-то северные, — он вспомнил, как ему показывали компас. — Тут всего верст тридцать осталось. Там вас ждут.
— А вы?
— Что мы? Нас тут нипочем не достанут. Обождем денька два и к своим тронемся. Глядите, с голоду-то не умрем.
Он прошел вглубь навеса или пещеры, где было сделано что-то вроде двери, и приотворил ее. Таня увидела вход в комнату или землянку.
— Тут у нас всего хватит. Могли бы и подольше пожить. Да надо к своим двигаться, — пояснил он.
Таня и Воронов передохнули с полчаса, закусили копченой рыбой и сухарями и стали спускаться по указанной тропинке.
— Вот вам и парижское путешествие, — смеялся Воронов, поддерживая Таню, скользившую за ним.
Все время приходилось держаться за кусты и деревья. Тропинка вилась над самым обрывом и казалось, что внизу вода подходит к самому его подножью.
Они спустились с трудом. Там внизу у самой воды стояла старая ива. Ее корни образовали бухточку, в которой и стоял маленький челнок. На дне лежало весло.
— Все припас, — хозяйственный мужик, молодец. Таким бы не в лесах скрываться, да вот дожили… — заметил Воронов.
— Прыгайте, Татьяна Николаевна, я вас вмиг на ту сторону перемахну. Сидите, не шелохнитесь. Он вертлявый.
Воронов взмахнул веслом и челнок почти прыгнул вперед. Его нос завернулся вниз по течению, но Воронов умелым и ловким движением выпрямил его и держал поперек реки.
Вода бежала совсем близко, недовольно бурлила под бортом, а там, немного выше, пенились пороги. Челнок несся вперед, преодолевая быстрые струи течения.
Когда они были приблизительно на половине дороги, раздался выстрел и где-то близко о воду шлепнулась первая пуля. Таня резко обернулась назад и чуть не перевернула челнок.
Воронов с трудом устоял на ногах.
— Тихо, тихо, Татьяна Николаевна, откуда-то нас заметили, — и он еще сильнее налег на весло.
Таня увидела далеко наверху обрыва людей.
— Я отвечу? — сказала она вопросительно и взялась за карабин.
— Нет, нет, не надо. Главное нам скорее переплыть. Вы будете только мне мешать.
Опять, совсем близко, шлепнулось несколько пуль. Одна ударила о борт челна и расщепила дерево.
— Нагнитесь, — приказал Воронов, точно это могло ее спасти.
Еще рой пуль и Воронов сразу пошатнулся, побледнел, но потом оправился. Под взмахами его весла челн быстро скользил вперед. Порой казалось, что он не касается поверхности воды.
Таня внимательно посмотрела на Воронова.
— Что с вами, Иван Иванович?
— Ничего, подъезжаем, — как-то с трудом ответил он.
Пули уже больше не долетали до них.
Через минуту челн с размаху ударился о мягкий берег. От удара Воронов упал вперед на руки. Он хотел подняться, но не мог.
Таня взглянула на него и сразу по смертельной бледности его лица поняла, что он ранен, а потом заметила кровяное пятно на спине куртки.
— Довез, Татьяна Николаевна, идите, а я здесь. Мне дальше некуда, — тихо говорил он слабеющим голосом. — Испить бы. Видно, старому матросу от воды не уйти. А все-таки свое сделал, у них в долгу не остался. Попомнят меня.
— Что вы, Воронов, что вы? Я вам сейчас перевязку сделаю, все будет хорошо.
— Нет, Татьяна Николаевна, таких уже не перевязывают. Я здесь, у водицы. Вон она бежит, живая, никому-то не мешает. А вот мы все друг друга стреляем. И кому это только надо. Нет, здесь мое место, я уже отсюда никуда не уйду.
Он лежал почти ничком на дне челна. Таня с трудом повернула его на бок, подложила мешок под голову и положила руку ему на лоб. Он стал искать ее руку и слабым движением притянул ее к своим губам.
Таня затихла над ним в неудобной позе. Она стояла на коленях на дне челнока. Кровавое пятно залило почти всю спину Воронова.
— Ох, поскорее бы, — простонал он и, с трудом открыв глаза, посмотрел на Таню.
— Спасибо вам, спасибо, что человека вернули, — сказал он заплетающимся языком.
Он опять закрыл глаза и лежал спокойно
