Анна опасливо слезла с постели. Уже привыкшая к темноте, она заметила на полу ворох одежды. Вытащив трусики, она торопливо их надела и взяла рубашку Захира, как вдруг воздух прорезал очередной вопль. И он был еще громче. Выбор одежды перестал иметь всякое значение. Главное – поскорее отсюда выбраться.
Впопыхах нацепив рубашку, Анна вышла в темный коридор. Звуки раздавались откуда-то сверху: резкие голоса, грохот, как будто падала мебель, и вой, леденящий кровь. Анна понимала, что должна найти свои комнаты, которые находились на первом этаже, но страх зародил в ней сомнения. Что, черт возьми, здесь приключилось? В какой сумасшедший дом она попала?
Уголком глаза она заметила с левой стороны лестницу, узкую и залитую мраком. В любом случае лучше она пойдет туда, а не в главный атриум дворца, щеголяя перед прислугой в чем мать родила.
Крадучись поднявшись по ступеням, она подняла щеколду тяжеленной деревянной двери, которая со скрипом распахнулась. Анна оказалась в еще одном коридоре, тесном и слабо освещенном, и как можно быстрее его миновала, неслышно ступая по дощатому полу. Интересно, где она находилась и как найти знакомые пути? Проход окончился мощной дверью. Анна припала к ней ухом. С той стороны все было тихо.
К этому моменту вопли смолкли, как и удары. Все было спокойно. Даже слишком. Анна заметила в замочной скважине ключ, но, когда дернула ручку, дверь легко отворилась. Она шагнула внутрь, и воздух прорезал сдавленный крик. Лишь через секунду стало понятно, что он исходил из ее горла.
Она попала в собственную спальню. Только полностью разрушенную. Мебель превратилась в груды досок, огромное зеркало в позолоченной раме было разбито, по всему полу валялись осколки стекла. Кровать была разломана, матрас выпотрошен, одни картины на стене были изрезаны, другие жутковато раскачивались на единственном крючке. Анна смотрела на все это в немом ужасе. Платяной шкаф был опрокинут, а одежда жестоко изрезана на мелкие кусочки чьей-то безумной рукой. Повсюду были раскиданы исполосованные платья. Майки, штаны, даже нижнее белье не избежало яростного нападения. Развалины покрывали жалкие остатки бюстгальтеров и трусиков.
В центре хаоса находились Захир с Рашидом. Рашид съежился на полу, обхватив руками голову, и молча раскачивался вперед-назад. Над ним нависал Захир, одетый лишь в брюки, которые Анна пару часов назад спускала с его бедер. Но когда Захир к ней повернулся, она вскрикнула снова. Его грудь была покрыта кровоточащими ранами, как будто от дикого зверя. Он выставил вперед исцарапанные руки.
– Анналина, уходи.
Но Анна не шевелилась, оцепенев от ужаса. Это происходило наяву или она попала в безумный кошмар?
– Уходи, я сказал!
Нет, она не спала. Захир направился к ней, смерив ее взглядом человека, который не терпит неподчинения. Анна начала пятиться, пока не уперлась в стену.
– Что… Что здесь происходит? – За массивной фигурой мужа она попыталась разглядеть Рашида, который обнял руками колени и продолжал раскачиваться.
– Я разберусь.
Захир встал прямо перед ней, гипнотизируя своим бешеным черным взглядом. На его шее пульсировала вена, а от тела разило потом. Анна почувствовала, что в нем происходит какая-то внутренняя схватка.
– Я хочу, чтобы ты ушла. – Он больно схватил ее за плечи и повернул туда, откуда она пришла. – Возвращайся в мои покои и жди меня там.
Анна наконец кивнула, и он с облегчением выдохнул:
– И запри за собой дверь.
Она снова кивнула. Когда Захир тащил ее к двери, ее колени дрожали. Оглянувшись, она еще раз окинула взглядом разгромленную спальню. Что за демоны овладели Рашидом, раз он учинил такое зверство? Ведь это сделал он. Вне всяких сомнений.
Рашид неожиданно запрокинул голову. Их взгляды встретились, и она снова заметила странное выражение в его глазах, какое-то пронзительно-ледяное и тревожное. Он бесшумно поднялся и сжал кулаки. А потом мягко подскочил к ним, но, выпроваживая Анну из комнаты, Захир его не видел. Поскольку ее мозг отказывался воспринимать происходящее, она вскрикнула лишь через секунду, после чего Захир обернулся. Но было уже поздно. Рашид проскочил между ними, повалил ее на пол и сомкнул ладони вокруг ее горла. Его лицо выражало абсолютное безумие, давление быстро усиливалось, Анна услышала рев Захира и увидела над собой переплетенные тела, а затем наступило молчание. И темнота.
Захир разглядывал лицо спящей Анналины, призрачно-бледной при слабом свечении единственной зажженной лампы. Ее волосы золотистыми волнами разметались по подушке, как на сказочных иллюстрациях. Красавица и чудовище… Захир вдруг вспомнил сказку, на которую сослался недомерок Хенрик, и понял, что тот был прав. Потому что сейчас не чем иным, как чудовищем, он себя и не ощущал.
Когда он увидел, что Рашид набросился на Анну, его словно втоптали в грязь, и шок до сих пор не проходил. То, что Захир позволил этому случиться и снова не уберег любимого человека, наполняло его лютой ненавистью к самому себе, которая была настолько сильна, что его, казалось, вот-вот стошнит. Мучения усиливал и тот факт, что ужасное нападение заставило его заглянуть в собственную душу. Анналина действительно была дорога его сердцу. Опасное, тревожное ощущение. Которое обязывало его принять решительные меры.
Неведомым образом ему удалось подавить вспышку жестокости по отношению к Рашиду. Он заставил себя просто повалить его и прижать к полу, как Хенрика. В итоге – как Захир решал любые вопросы? Жестокостью. Это был единственный язык, который он понимал. Но когда Анналина оказалась в опасности, эта мысль испарилась из его головы. Оторвав пальцы брата от ее горла, он оттолкнул Рашида в сторону и подставил под слабеющие удары спину и голову, склонившись над Анналиной и прижав ее к своей груди. Он защищал ее своим телом, пока шел по разрушенной комнате и запирал дверь, оставив Рашида наедине со своим безумием.
По коридору навстречу им уже спешил доктор. Незадолго до появления Анны Захир вызвал врача, безуспешно попытавшись вразумить Рашида. Но теперь брату придется подождать. Теперь важнее всего состояние Анналины. Приказав доктору следовать за ним, Захир понесся по коридору с женой на руках, ворвался в ближайшую спальню и осторожно, как драгоценную статуэтку, положил на постель.
Она уже открыла глаза, когда врач приступил к осмотру. Его вердикт был таков: поверхностные раны на шее и ослабленность в связи с шоком. Врач настоял, что единственным лечением будет покой, и Захир неохотно оставил ее на попечении слуг. Анна уверяла, что с ней все в порядке, ей стыдно за свою панику, и пусть Захир вернется к Рашиду.
Но он отправился в свои покои, не желая больше
