— Не просто высокая, а максимум.
Все ненадолго задумались.
— Чему я не удивлена, — сказала наконец Моди.
Пейдж встряхнула головой:
— Ну разумеется, максимум! Следовало догадаться.
— Если задуматься, это вполне разумно, — добавил Калеб. — Вот почему запрещают разглашать баллы, а если раскроешь их — сурово наказывают. Если мы не можем сравнивать баллы, то и не вычислим, что их система — фальшивка.
Майра нахмурила брови:
— Все равно не понимаю, почему я до сих пор не в изгоях.
— Тому есть лишь одно объяснение, — ответила Моди. — Тебя защищает отец. Это ведь он передает результаты экзаменов Синоду? Держу пари, он подделал твои оценки, будто ты едва–едва набрала проходной балл. Вот Синод и не дергается.
Майра вспомнила день, когда узнала свою оценку.
— Понятно, почему он несколько раз напоминал, чтобы я никому своих баллов не раскрывала. Боялся, что проболтаюсь…
— …и угодишь в неприятности, — закончила Моди и тут же строго добавила: — Майра, ты кому–нибудь говорила про оценку? Это важно! Подумай…
— Никому! Ройстон в курсе, но он могила. Всю жизнь на моего папу работает. Еще Возиус знает, но ведь он почти не разговаривает. Теперь еще вот вы.
Моди сделала большой глоток из кружки. Щеки ее порозовели, однако взгляд оставался ясным и проницательным. У Майры в голове мысли вращались с бешеной скоростью, словно играя в догонялки, и каждая требовала внимания. Майра знала, что без помощи Моди не обойтись.
— Моди… тут такое дело… — запинаясь, заговорила она, — Сейчас происходит кое–что очень важное. — Майра посмотрела на друзей, как бы спрашивая взглядом, не возражают ли. Мы ищем одну штуку… древнюю… размером с браслет.
— Насколько древнюю? — уточнила Моди.
— Очень–очень древнюю. Настолько, что из–за нее даже можно нажить проблем.
Моди прищурилась, отчего лицо у нее сделалось хитрое- хитрое.
— В архивах точно искать не стоит — совсем древние вещи были уничтожены во время Великой Чистки.
— Ну что же, я попыталась… — сказала Майра. — Спасибо и на том.
— Не торопись так, сладкая. Можно поискать в другом месте. Доступ туда открыт для всех, и порой там оседают старинные вещи. Скажем так, люди, которые там работают, не блещут умом. И избавляются от умных.
— О чем ты? Что за место? — спросила Майра. — И почему туда открыт доступ?
Моди широко улыбнулась:
— Магазин! Само собой, полезные вещи расходятся: одежда, одеяла, обувь, но там есть и груды хлама, на который не обращают внимания. Готова поспорить, что в Магазине найдется куча старых предметов. Настолько старых, что снабженцы уже и назначения–то их не упомнят.
— Святое Море, и как я сама не додумалась, — выдохнула Майра, представляя пыльный павильон, полностью занимающий Первый сектор.
Он был под завязку набит имуществом ушедших в мир иной. Демос в год получал по два талона на человека и на каждый мог приобрести всего три вещи. Изгои ради талонов были вынуждены торговать, а вот кратос мог заходить в Магазин сколь угодно часто и брать что захочется, в любых количествах. Демос завидовал кратосу и целый год ждал свои несчастные два талона. А потом рылся в старых коробках, хоть и можно было взять всего три вещи, да и то сугубо практичные. Моди права: такую вещь, как браслет-Маяк, могли долго не замечать. Ночью ведь она тебя не согреет.
— Ни у кого талончика не завалялось? — с надеждой в голосе спросила Майра. — Калеб? Твои родители — кратос, уж у тебя должен быть хоть один талон?
Несмотря на то что Калеб принес присягу Синоду, технически он оставался членом демоса — до тех пор, пока не сдаст экзамен на подмастерье.
— Э-э… — опустил он глаза. — Мне вроде как… нравится делать покупки.
Вскинув бровь, Майра оглядела его отутюженную тунику и новенькие ботинки.
— Ну да, следовало догадаться. — Майра обвела взглядом стол. — Ни у кого больше нет, что ли?
Пейдж покачала головой:
— Мне нужна новая обувь, одеяло и… нижнее белье.
Рикард захихикал, за что удостоился тычка локтем в ребра.
— Ну а ты, Линч? Как насчет тебя?
— Нету, — ответил Рикард. — Сами знаете, демос отоваривается сразу, не мешкая. Талонов всем не хватает, а в день выдачи Магазин бывает битком набит.
— Да, ты прав, — согласилась Майра. — Мои домашние свои талоны тоже потратили, а новых ждать еще три месяца. Это слишком долго.
— Можно попробовать пробраться в Магазин тайком, — предложила Пейдж.
— Во имя Оракула, это слишком опасно, — возразил Калеб. — Наказание очень суровое.
Комната снова погрузилась в тишину. Майра мысленно перебирала варианты, один другого хуже. Такими темпами Маяка им не видать.
— Вы, демос, те еще транжиры! — захихикала Моди. — Не знаете, что такое откладывать на черный день. Дайте–ка подумать… У меня где–то завалялось несколько талончиков. Надо только поискать.
Она уже встала из–за стола, но Майра ее остановила:
— Моди, ты что, не вздумай! Тебе они нужнее.
Моди уперла руки в широкие бока.
— По–твоему, похоже, будто я голодаю? Или в чем–то нуждаюсь?
Майра огляделась: полки на кухне ломились от пайков, а в гостиной до самого потолка громоздились ящики с провиантом. Пусть Моди и оказалась среди изгоев, но она не бедствовала, напротив, жила припеваючи, не то что большинство обитателей колонии.
— Нет, конечно же, нет, — пошла на попятную Майра.
— А знаешь почему? Потому что я лучшая из изгоев, — не без гордости заметила Моди. — Благодаря конфеткам и огненной воде я, черт возьми, процветаю. Сказать по чести, в изгоях мне живется куда лучше, чем когда я была в демосе.
— Моди, ты уверена? — спросила Майра. — Ты могла бы потратить талоны на себя.
— Абсолютно уверена, сладкая моя! Все, решено, ни слова больше.
Моди устало прошла к сундуку и принялась в нем рыться, гремя чем–то и поднимая облака пыли. По ходу дела она отбрасывала в сторону ненужные предметы: фонарики,
