– Я видела фотографию в газете. Меня не волнует, что Джулия провела ночь в твоей квартире. Я не верю, что ты хочешь быть с ней.
Адам медленно кивнул, каждая секунда молчания убивала ее.
– Я рад, что ты, наконец, поверила мне. Я пришел сказать, что ее не будет на ужине.
Стоп. Мозг Мелани отказывался воспринять эту информацию.
– Как это?
– Не волнуйся. Я знаю, что ты много работала над всей этой историей, но я больше не могу притворяться. Именно по этой причине появилась ее фотография на выходе из моей квартиры. По моей просьбе ее агент готовит релиз о нашем расставании. Я должен был положить конец этому сейчас. Не только ради себя. Ради тебя тоже.
Неужели ему просто надоел этот спектакль? Или было что-то еще?
– А я отменила свидание с доктором. Нехорошо поступать с ним так.
– Как именно?
Мелани на мгновение замерла… И решилась.
– Я люблю тебя. И я не хочу быть с кем-то другим, даже на минуту. Я не хочу видеть, как этим вечером ты уйдешь из моей жизни. – Она в два шага сократила расстояние между ними. Ритм его дыхания успокоил ее, пусть даже она не понимала пока, как он воспринимает ее слова. – Я думаю о тебе, ложась спать. С мыслью о тебе я просыпаюсь. Когда что-то происходит днем, хорошее или плохое, я испытываю непреодолимое желание позвонить тебе и обо всем рассказать. Единственная причина, по которой я этого не делаю, – это моя работа. Но мне нужно больше, чем моя карьера. Мне нужен ты. – Их глаза встретились, и Мелани увидела первый знак того, что не все потеряно. Потому что губы Адама растягивались в улыбку.
– Это правда?
– Да. И ты был прав. Я позволила тому, что случилось с Джошем, превратить меня в кого-то, кто не позволяет себе чувствовать. Я больше не хочу быть этим человеком. Это делает меня несчастной.
– Мне ненавистна сама мысль, что ты можешь быть несчастной. – Он кивнул, взял ее за руку и погладил ладонь большим пальцем. – Я решил поговорить с тобой перед вечеринкой, потому что я не хотел, чтобы ты исчезла сегодня вечером, как Золушка. Мне нужно было видеть твое лицо, когда я наконец скажу, что люблю тебя. – Он покачал головой, будто не веря, что сказал это, но сам еле сдерживал улыбку. – Но ты опередила меня.
Сердце Мелани сделало кульбит, пульс участился.
– Прости. Прости за то, что так часто причиняла тебе боль. Я подумала, ты заслуживаешь того, чтобы знать правду. Пусть даже я не знала, как ты отреагируешь на нее.
Его мимолетная улыбка заставила ее почувствовать, будто ее сердце – мороженое на летнем солнце. Адам взял ее за другую руку.
– Я люблю тебя и хочу быть с тобой, но мне нужно знать, что это все по-настоящему, надолго. Я не смогу пережить во второй раз, если ты снова заупрямишься и сбежишь.
По щеке Мелани скатилась слеза. Мужчина, не имевший отбоя от женщин, хотел знать, не покинет ли она его.
– Я сбежала в тот раз потому, что испугалась. Испугалась, что мне будет очень больно, если у нас ничего не получится. Я больше не боюсь.
– Мелани, я говорю о долгосрочных обязательствах. Длиной в целую жизнь. – Он полез в карман пиджака и вынул небольшую темно-синюю коробочку. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я хочу провести с тобой всю свою жизнь.
Когда Адам открыл ее и показал потрясающее обручальное кольцо из платины, она ахнула. Ей было страшно даже дотронуться до него. Казалось, коснись она – и оно исчезнет.
– Какое красивое!
– Примеришь?
Мелани с готовностью кивнула.
Адам сам вынул кольцо из коробочки и надел ей на палец. Бриллиант сверкал как целое созвездие.
– Боже мой, Адам. – Мелани перевела взгляд со своей руки на лицо Адама. Лицо, которое она надеялась видеть каждое утро, просыпаясь. – Ты правда хочешь жениться?
Он усмехнулся:
– Нет, я просто решил минимизировать риски.
Стараясь подавить смешок, Мелани не удержалась и фыркнула:
– Я никогда не хотела тебя отпускать. Я больше всего на свете хочу быть твоей женой.
Адам властно привлек ее к себе:
– Иди ко мне. – Он крепко обнял ее за талию. – Я не могу поверить, что ты сразу сказала «да». Ни споров, ни обсуждений.
Он взял ее лицо в ладони, погладил скулу большим пальцем, затем поцеловал – мягко и нежно. Тепло ее тела проникало в него, повышая его температуру. Губы Мелани были сладкими, ее язык сплетался с его восхитительной игривостью. Адам потянул за пояс халата и начал разворачивать самый ценный подарок, который когда-либо получал. Шелковая ткань сползла с плеч на пол. Его руки скользнули по ее спине, ниже… На ней не было трусиков. Отлично.
Мелани засмеялась, и ее губы завибрировали у самых его губ. Это было так чертовски сексуально.
– Адам, дорогой, нет времени. Мы должны быть на ужине к шести тридцати.
Но ее руки не просто обнимали Адама под пиджаком, одна из них провокационно скользнула под пояс его брюк. Это только придало ему решимости сделать Мелани своей целиком – телом и душой. Немедленно.
– Ты же понимаешь, что не могло такого быть, чтобы ты дала согласие выйти за меня замуж, а я не снял бы с тебя одежду и не заставил забыть о реальности? – Он поцеловал ее в шею, вдыхая пьянящий, сладкий аромат.
– У нас есть двадцать минут. Максимум.
– Я особенно хорош в экстремальных условиях.
Она положила ладонь на его ширинку и лукаво усмехнулась:
– Похоже, не врешь.
Они уложились вовремя.
Мелани привстала, опершись на локоть, и посмотрела через его плечо на часы.
– Не хотелось бы говорить об этом, но нам нужно спешить. Машина будет здесь, чтобы забрать меня, через пятнадцать минут. – Она быстро чмокнула его в губы, спрыгнула с кровати и стала рыться в куче одежды, сброшенной на стул.
Адам подхватил с пола свои трусы-боксеры, думая о том, что она сказала насчет машины. Его лимузин и водитель все еще стояли внизу. Ехать на ужин по отдельности было смешно.
– Ехать по отдельности не имеет смысла, – озвучил он свою мысль, решив прекратить этот многонедельный театр абсурда. – Мы приедем на вечеринку вместе. Как пара.
Мелани, надевавшая платье, резко развернулась к нему лицом, в ее глазах была паника.
– Адам, нет. Это безумие. Весь мир ожидает, что сегодня вечером ты выйдешь из лимузина с Джулией. Уже плохо, что ее там не будет. Но будет в десять раз хуже, если из лимузина вылезу я.
– Мне все равно. – Он застегнул рубашку и заправил ее в брюки. – Я больше не хочу ждать. И не буду. Я люблю тебя, и ты любишь меня, и если этого недостаточно для всего остального мира, то это его проблемы.
Мелани надела черные туфли на шпильках.
– Твое обычное
