В информации сообщалось еще о трех подготовленных агентах, правда, без фамилий, но с приметами. Сиднев отметил, что указанная школа снабжает агентов-диверсантов портативными зажигательными приборами замедленного действия, развивающими температуру свыше тысячи градусов, которые агент должен незаметно оставить в любом воинском помещении, пройдя туда по фиктивным командировочным и другим документам. В заключение Сиднев просил сообщить ему об имеющихся у НКВД КФССР материалах, о работе Петрозаводского и других отделений германо-финской разведки[502].
Это был первый документ, поступивший в органы безопасности Карелии, о наличии на оккупированной территории республики школы германо-финской разведки. Однако в документе много неясностей. В частности, в это время начала функционировать Петрозаводская разведывательная школа финской разведки, которую Особый отдел НКВД Карельского фронта называл отделением германо-финской разведки. Можно предположить, что в данном случае речь идет о Косалмской разведывательной роте майора И. Куйсманена, на что указывает фраза: «…в бывшем Доме отдыха летного состава РККА в 40 км от города дислоцируется отделение германо-финской разведки…». Поэтому можно говорить о том, что в какой-то период, вероятно в апреле — мае 1942 г., отряд Куйсманена и Петрозаводская разведшкола осуществляли тесное взаимодействие, Раски и Мармо участвовали в обучении и подготовке Гуменюка и опрашивали его по возвращении в Косалмской разведроте.
Много информации о разведке Гуменюк не знал в силу того, что финская сторона не доводила ее до него. Так, о Петрозаводской разведшколе он даже не упоминает. Несмотря на это, сведения Гуменюка для советской контрразведки были очень важны[503].
После возвращения из советского тыла и дальнейшей проверки Гуменюк был зачислен в штат Косалмского разведотряда на правах финского солдата. Почти год работал банщиком, собирал информацию о членах отряда, в этом ему помогло увлечение фотографией. В сентябре 1943 г. в составе группы из трех человек он был заброшен в район Сегежи, но связаться с Управлением контрразведки СМЕРШ Карельского фронта не смог, так как группа отсиделась в лесу. Больше в советский тыл его не направляли.
Но Особый отдел Карельского фронта знал о работе Гуменюка по сведениям, полученным от других арестованных агентов Петрозаводской разведшколы. Так, 26 января 1943 г. начальник Особого отдела НКВД Карельского фронта А. М. Сиднев в Спецдонесении докладывал заместителю наркома НКВД и начальнику Управления особых отделов НКВД СССР В. С. Абакумову о том, 22 января 1943 г. западнее г. Сегежи были задержаны два агента Петрозаводской школы финской разведки — Солнцев и Ульянов. На допросах, помимо других ценных сведений о работе разведшколы, агенты показали, что во время занятий начальник школы майор Раски и лейтенант Музыка в качестве примера преданности финнам, находчивости и успешного выполнения задания финской разведки в тылу советских войск приводили агента Морозова (Гуменюка). Этот агент благополучно проник в город Х и взорвал склад боеприпасов. И далее А. М. Сиднев делает вывод о том, что разработанная советской контрразведкой для Гуменюка легенда была принята руководством финской разведшколы за истину[504].
Сам Гуменюк в конце июня 1944 г. в составе 12 человек — выпускников разведшколы, наиболее ценных агентов, оказался в районе Йоэнсуу[505].
В начале мирных переговоров Финляндии с СССР его направили в Оулу, где он в сентябре — октябре 1944 г. вел разведку передвижения немецких войск. В связи с перемирием советские власти потребовали выдачи всех военнопленных, особенно тех, кто служил финнам. Чтобы не допустить этого, Гуменюку и другим разведчикам вручили финские документы. В декабре 1944 г. Косалмское разведотделение расформировывается. Гуменюку выдали финскую медаль, и он самостоятельно устраивается (по финскому паспорту) на службу в пограничную охрану в районе Петсамо. В мае 1945 г. после учебы в пограншколе в Хельсинки он встречается с бывшими сослуживцами. Однако находит возможность посетить Союзную контрольную комиссию (СКК), и 16 мая 1945 г. его тайно на самолете вывозят в Ленинград[506]. По финским же данным, С. Д. Гуменюк, он же Терро, еще 11 ноября 1944 г. был передан в СССР[507].
Возвратившись в Ленинград, С. Д. Гуменюк представил в военную контрразведку ценные сведения о деятельности разведывательных органов противника, об известных ему официальных сотрудниках и, особенно, об агентах разведки противника, заброшенных или подготовленных к заброске на территорию нашей страны с подрывными заданиями. Также он сообщил сведения о возможных местах нахождения вывезенных в Финляндию агентов[508]. В отчете Гуменюка указано около ста человек: среди них 21 кадровый сотрудник финской разведки, 22 человека из числа обслуживающего персонала, 27 агентов, 21 член диверсионно-разведывательных групп[509].
В связи с обнаружением после войны тайника Косалмской разведроты Гуменюка вызвали в Петрозаводск, и он рассказал о личном составе разведывательного пункта, занимаемых ими должностями, приметах финских разведчиков, совершенных разведывательных ходках в советский тыл, а также сыграл существенную роль в розыске агентуры Косалмского разведывательного пункта[510].
Кроме Гуменюка, существовала и другая агентура органов безопасности Карелии, внедренная в Петрозаводскую разведывательную школу. Так, например, в школу был внедрен агент контрразведывательного отдела НКГБ КФССР Дан, которого финская разведка в апреле 1943 г. забросила на самолете в Беломорский район. 29 апреля 1943 г. Дан докладывал заместителю карельской контрразведки: «По окончании курсов школы финской разведки, дней за шесть до вылета в СССР, меня вызвал начальник разведшколы, в кабинете кроме него находился представитель из Главного штаба квартиры. Сначала обсуждался вопрос об оформлении документов на меня и моего напарника… Представитель Главного штаба очень интересовался железнодорожными мостами на 11-м км железнодорожной ветки Сорокская — Обозерская. Его особенно интересовало наличие мелкого кустарника в районе моста и с какой стороны к нему подойти, какая высота насыпи, подходящая к торцам моста, глубина речки и быстрота ее течения, количество охраны в бараках у моста, достроился ли Шиженский мост через канал, как хорошо я знаю Беломорск… По окончании разговора представитель Главного штаба дал мне карту для изучения»[511].
Нет сомнения, что Дана и его напарника направили в Беломорский район на доразведку железнодорожной ветки Сорокская — Обозерская для дальнейшего решения вопроса о совершении на ней диверсии. Благодаря своевременно полученной информации, диверсию финской разведки удалось предотвратить.
В Рованиемскую разведывательную школу (вторую по опыту и размаху деятельности после Петрозаводской) были внедрены и успешно работали агенты военной контрразведки Карельского фронта О. В. Сожинский и А. М. Крутиков. Так, Олег Константинович Сожинский с апреля по октябрь 1942 г. находился в Рованиемской разведшколе. Его заброску в разведшколу осуществили военные контрразведчики Особого отдела НКВД Карельского фронта. Операцией руководили начальник контрразведывательного отделения Особого отдела НКВД Карельского фронта Семен Иванович
