П. Т. Голев родился в Воронежской области, в прошлом работник прокуратуры, в армию попал из заключения, которое отбывал в лагерях ББК, лейтенант РККА, служил на Мурманском и Кандалакшском направлениях. В разведшколу в дер. Улялега прибыл в мае 1943 г., но не обучался в ней, а был переведен из курсантов на преподавательскую работу. В Петрозаводской разведывательной школе преподавал спецдисциплины, в частности «Методы работы советского НКВД, особенности следствия, легенды», при штабе разведшколы занимался разработкой легенд для разведчиков[519].
Трудно сказать, что толкнуло Голева на этот рискованный шаг: желание помочь родине или стремление спасти свою жизнь, ведь в 1943 г. уже было понятно, что в войне против СССР возможен проигрыш Финляндии. Или это была хитроумная операция финской военной контрразведки (отдела надзора) для завязывания игры с НКГБ КФССР? В карельских архивах материалов на эту тему найти не удалось, по крайней мере нет данных о том, что НКГБ КФССР разрабатывал планы по установлению связи с Голевым. Возможно, что какие-либо сведения можно будет обнаружить в архивах Финляндии. После войны Павел Тимофеевич Голев, он же Ландышев, преподаватель Петрозаводской разведывательной школы, как и многие ее преподаватели и курсанты, был арестован органами безопасности СССР[520].
Была попытка внедрения агентов органов безопасности Карелии и в германскую разведку на севере Финляндии. В 1942 г. с задачей внедриться в разведорганы противника (Рованиемскую разведшколу) был переброшен через линию фронта агент Монкер, который родился в 1922 г. в Хельсинки, гражданин СССР. Успешно пройдя линию фронта, Монкер после непродолжительных допросов в немецких частях был прикомандирован для выполнения разных черновых работ как военнопленный к отделу 1-С (контрразведка) дивизии СС «Норд». В начале 1943 г. он был перевербован офицером отдела 1-С Грассом, т. е. фактически перешел на сторону противника. Монкер несколько раз выступал по радио на финском и английском языках с антисоветской пропагандой, позже был арестован и предстал перед советским судом[521].
Советские разведчики, внедренные в финские разведывательные школы, передавали важную информацию, которая позволяла проводить задержание агентуры финских разведшкол в советском тылу в течение всей войны.
Однако следует заметить, что не все зафронтовые агенты 4-го отдела НКВД КФССР и УКР СМЕРШ Карельского фронта смогли в годы войны внедриться в разведорганы противника. Многие из них попали в различные финские концлагеря для военнопленных и были возвращены в СССР в 1944 г. по репатриации после выхода Финляндии из войны. После возвращения военнопленных на родину ГУКР СМЕРШ НКО СССР через военную контрразведку фронтов выявляло своих зафронтовых агентов. Контрразведчики хотели получить подробные отчеты о их пребывании в Финляндии и одновременно проверить свою агентуру на возможность их перевербовки финской или немецкой разведкой. Так, военная контрразведка Карельского фронта проверяла осенью 1944 г. своих зафронтовых агентов, возвратившихся из плена, в их числе были Беломорский Сокол (В. Е. Грибов), Зенит (Н. Г. Молофеев), Снайпер (М. И. Вунукайнен), Быстрый (В. П. Яковец) и другие[522].
4.2.4. Перевербовка органами безопасности Карелии агентуры, заброшенной противником в советский тылПеревербовка агента — это процесс превращения агента противника в двойника. Порой перед агентом стоял выбор: или работать на советскую разведку и выполнять ее задания, или умереть. Следует подчеркнуть, что шантаж и компрометирующие сведения также помогали сотрудникам советских органов безопасности в перевербовке агентов противника. Практически все агенты финской разведки имели родственников на территории СССР, которые находились под полным контролем правоохранительных органов. Члены их семей считались членами семей изменников родины и в любой момент могли быть подвергнуты наказаниям: от выселения с постоянного места жительства в восточные районы страны до ареста.
Деятельность по перевербовке агентуры разведшкол противника являлась одним из главных направлений работы органов безопасности на Карельском фронте. На основе анализа архивных документов можно сказать, что она была наиболее успешной стороной деятельности карельского НКВД-НКГБ в период войны.
Многие агенты, заброшенные финской разведкой в советский тыл, явились с повинной в местные органы безопасности и рассказали обо всем, что интересовало советскую контрразведку. Следует отметить, что первые задержания агентуры финских разведшкол в Карелии относятся к концу июля 1942 г. Начиная с августа 1942 г. задержания в тылу РККА носят массовый характер, многие финские агенты приходили с повинной в органы безопасности. Для многих советских военнопленных согласие работать на финскую разведку было единственной возможностью выжить. Они преследовали цель после заброски в советский тыл не выполнять задания финского командования, а явиться с повинной в органы безопасности и представить всю информацию о работе разведшкол противника.
Этот факт был подчеркнут и в отчете НКГБ-НКВД КФССР «О результатах контрразведывательной и следственной работы в период 1941–1945 гг.», направленном во 2-е (контрразведывательное) Управление НКГБ СССР 29 августа 1945 г.: «…несмотря на массовость использования советских военнопленных, результаты проводимой ими работы в нашем тылу незначительные. Как показали результаты проверенных дел на эту категорию агентуры, большая ее часть, прошедшая обучение в разведшколах, очутившись в советском тылу, являлась с повинной, сдавала рации, оружие, коды, шифры и т. п.»[523].
Многие финские агенты, сдавшиеся добровольно советским властям, были перевербованы советскими органами безопасности и в дальнейшем использовались для опознания других агентов финской разведки, для проведения радиоигр с противником и в других оперативных мероприятиях[524]. Приведем несколько фактов.
Агент Башлыков (Шимон Ежегович Конашевский), 1920 г. р., уроженец Любомельского района Волынской области, поляк по национальности, и агент Посоков (Владимир Васильевич Мысловский), 1910 г. р., уроженец С.-Петербурга, русский, окончили Петрозаводскую школу финской разведки и 7 января 1943 г. были выброшены на парашютах с самолета финских ВВС в районе дер. Авдеево Пудожского района. Башлыков и Посоков были снабжены фиктивными документами, приемо-передающей радиостанцией, личным оружием и деньгами. От финской военной разведки агенты получили задание установить наблюдение за дорогами Пудож — Повенец и Пудож — Вытегра, а также выяснить, какие части дислоцируются в районе Пудожа, их номера и политико-моральное состояние красноармейцев.
Благополучно приземлившись в указанном районе, оба агента на следующий день, 8 января 1943 г., явились с повинной в Пудожское райотделение НКВД КФССР, где дали подробные показания о характере полученного от финнов задания. По результатам допросов НКВД КФССР передал финских агентов для дальнейшего следствия военной контрразведке Карельского фронта[525].
Органы военной контрразведки приняли решение о включении радиоточки Башлыкова в радиоигру с противником. Задачи радиоигры по дезинформации противника о передвижении войск и военных грузов к линии фронта в основном были выполнены, что,
