Спина напарника исчезла, он вновь ускорился, поднажал и я. Тридцать шагов-прыжков, поворот на девяносто градусов, теперь тоннель идет параллельно главной галерее шагов двести и… тупик! Вон Джек! Он стоял в метрах сорока перед узким входом куда-то, и указывал мне туда. Я, не сбавляя скорости, влетел в проход, а за мной в прыжке распластался спутник. Миг и все стихло. Как отрезало. Лишь вокруг ласковый свет магических светильников.
– Смогли! – выдохнул тот, выпучив глаза. Лицо покраснело, пот градом.
Заорал, стиснул меня в объятиях, так, кости затрещали. Отпустил. А затем с двух шагов наградил ношу таким мощным пинком в область живота, что она откатилась на пару метров.
Я, дыша, как загнанная лошадь, осматривался. Последние минуты действия эликсира закончились, и навалилась усталость – на месте бы рухнул, с трудом удалось взять себя в руки, пройти туда-сюда.
…Помещение, в котором мы оказались – прямоугольный зал метров двадцать на тридцать с высоким потолком. Мягкий свет многочисленных магических светильников, таким непрошеным путникам, как мы, вселял в души спокойствие, говорил о надежности и безопасности. И как это происходило? Темные боги только знали, но мне просто стало уютно. Огромный камин в центре. Рядом с ним аккуратно сложены нарубленные поленья. Слева от него – пять длинных грубо сколоченных деревянных столов, по обе стороны от них скамьи. Дальше шла в рост среднего человека перегородка, выложенная из кирпича, за которой виднелись двухъярусные кровати. Справа все точно так же.
– Отдыхай, здесь нас ни кто не достанет, – коротко бросил Джек, вновь поднимая сверток.
– Это кто? – выдохнул сипло я, кивком указывая на его добычу. Дыхание пока не восстановилось.
– Ведьма. Кто ж еще? Уборная, – показал Джек пальцем, напротив, в правый угол, – Сразу за кроватями. Дверь одна, не ошибешься. Воду можно набрать вон там, за камином. Увидишь. Разберешься. Будь, как дома, но не забывай, что ты в гостях. Я займусь дамочкой, за мной не ходи. Итак, с тебя клятву на крови брать придется.
– Раз так, то не все ли равно?
– Нет, не все равно, есть тайны, а есть Тайны, – интонациями указал разницу тот, – Ты же не хочешь вступить к нам в Братство? Я так и думал, но, что можно и не выпадает за рамки нашего задания, я тебе скажу. Придешь в себя, разожги камин, только не на полную, что бы нам горячего приготовить, кофе сварить, можешь, кстати, тоже заняться. Все. Вернусь не раньше, чем через час. Развлекайся.
Я так и сделал. Но сначала посетил уборную, где из медных труб самотеком бежала постоянно ледяная вода. Умылся с мылом, до красноты оттирал кожу лица. До сих пор шибало в нос той мерзостью, которой меня окатило. Где смог, отшоркал одежду. Надо было Джека попросить, как с волканами, чтобы запах отбил. Разжег камин, набрал воды в котелок, подвесил его на крюк. Почистил револьвер. Об этом предупреждал мастер Максимус:
– Любое оружие, нуждается в уходе, – повторял он, – Не будете следить за ним, никакие мои примочки не помогут.
Сварил сначала кофе, выпил пару кружек с сигарой, а потом взялся за готовку. Крупа нашлась здесь же, аналог тушенки входил в сухой паек, которым мы запаслись из расчета на две недели. Вскрыл килограммовую жестяную банку, и такой поплыл аромат. Густой, сытный, вкусный, хоть сейчас на хлеб мажь… И не капли не жалко за каждую по четверть реала.
Когда вернулся задумчивый Джек, каша томилась. Я нарезал сало и колбасу, выложил на стальную тарелку, а на, расстеленную на столе, походную скатерть – булку хлеба. Всем хорош пространственный карман, гораздо медленнее в нем продукты портились. Еще бы сохранялись в том виде, в котором я его с утра покупал, когда ждал напарника. Первая булка была до того аппетитной, еще горячей, что я не удержался и отломил горбушку, а пекарь, довольно усмехнувшись в усы, вынес мне крынку молока.
Компаньон, молча, достал тарелки, взялся раскладывать кашу. Извлек бутылку синего виски, два складных латунных стакана. Разлил.
– По одной для аппетита и то, что так все вышло удачно. И для тебя, и для нас! Будем! Скажу честно, давно такого адреналина не испытывал, как заново родился!
Бряцнули стаканами. А потом минут двадцать ужинали молча. Съели все. И кашу, и сало, и колбасу, и хлеб. Попутно еще употребили по сто. Настроение сразу поперло вверх. Стало уютно и тепло, усталость чуть отступила. Закурили, со свежим кофе.
– Расскажешь, что это, вообще, было?
– Обязательно, – тот даже головой кивнул утвердительно, – Дай с мыслями собраться, чтобы и тебе не пострадать в случае чего, как говорили в наше время – «не подвести под молотки».
Пыхнул сигарой. Задумался.
Такое ощущение, что он добрый папочка, а кто-то чужой ловил на меня ведьму, потом устроил бег с препятствиями. И прекрасно понимаю, для него это просто, как он сообщил в тосте – «адреналин». Давно не испытывал, вернулась острота ощущений от игры. Жизнь Братство восстановит, в случае чего, еще и свои воплощения в загашнике имелись, – рутина. Одернул сам себя. Знал с самого начала, пусть мне никто и ничего не говорил, на что и с кем шел. Не маленький. И скорее всего, сунься я в одиночку, без такой технической подготовки – давно бы Демиург стер из своих баз. Чего только стоит бесшумность и бездымность оружия.
– В общем, так, я как член Боевой Звезды, а у нас сенсоры на ведьм и прочее, не буду хвастаться, но в два, если не в три раза лучше, чем у тех же Инквизиторов. Так вот, я ее не почуял. Вообще! Да, я след могу взять, обычной, имею ввиду ведьмы, за три кэмэ, если напрягусь, то дальше сработаю. Она же вся эманациями Зла пропиталась. А тут – шестерка волканов, верный и главный признак наличия ведьмы, и ни-че-го! Решил попробовать хитрость, тем более с тобой, можно было. Так как ты не из Братства.
– А мне мог сказать?
– Нет, не мог! – тот отрицательно даже головой помотал, – Понимаешь, эти суки, в мысли людские, особенно в верхний пласт, проникают так легко, как глист… Не буду сравнивать. Они эмоции считывают настолько просто, насколько ты… вот, например, куришь сигару.
– Постой, но у меня защита – даже от Бича. Профессор сказал.
– Пошел он! А ты не сравнивай! Образно это выглядит так, у тебя стоит прочнейшая решетка в руку толщиной, с ячейкой, через которую слон – хоть расшибется, не пролезет. А это… ласка или летучая мышь, лиса там какая. Понял? Она же не давит на тебя, она между прутьями! Чик-чик! – изобразил рыбий хвост ладонью.
Вновь
