Он кожей ощутил ее горячее дыхание и загорелся сам. Его восставшая плоть была каменно твердой и, казалось, готова была взорваться, если он не ощутит ее, мягкую и обнаженную, прижатую к нему.
– Чего ты ждешь? – прошептал он.
– Жду, пока ты преодолеешь свою застенчивость, – объяснила она, снова прикусывая мочку его уха. – Я видела, как ты краснеешь.
Он рассмеялся.
Во время секса.
Потому что в жизни не чувствовал такой легкости. Никогда. До этого момента. И дело не в только в нем. Просто Феррин показывала ему такие стороны его же натуры, о существовании которых он даже не подозревал.
– Со мной все в порядке, – заверил он.
– Я решу, так ли это.
Она слегка укусила его в шею, раз, другой, погладила по щеке. Все ощущения обострились в нем, желание нарастало. Он опустил руку вниз, чтобы расстегнуть молнию брюк, собираясь высвободить свою возбужденную плоть. Потом бесцеремонно задрал на Феррин платье, запустил руки под него и со стоном сжал ее голые ягодицы.
– Ты не надела белья? – удивился он. Голос звучал хрипло и, как ему показалось, отчужденно.
– Трусики танга, – коротко ответила она. – Я леди.
Он снова застонал, когда она прикусила мочку другого уха и сунула руки под его расстегнутую рубашку. Расстопырив пальцы, погладила живот, поднялась к плечам и стянула рубашку, легонько впиваясь ногтями в его плоть.
Он приподнялся, приспустил брюки, снова сжал ее ягодицы и потянул вниз, так что она прижалась к его мужской плоти.
– Боже, как хорошо.
Он не мог перестать тереться о лепестки ее нижних губ. Она крепче оперлась на каблуки и с тихим вскриком стала извиваться на нем. Он провел пальцем по тесемке ее трусиков и ощутил, как она вздрогнула.
Почти теряя сознание, Феррин вцепилась в его плечи и снова стала двигаться на нем. Отклонилась слишком сильно, пытаясь поудобнее устроиться на его коленях, но не сумела. Потеряла равновесие и упала на него.
Хантер обхватил ее обеими руками и прижал к себе на секунду, чтобы отдышаться. Он впервые чувствовал себя таким живым и энергичным, настолько потерявшим контроль над собой. Впервые за долгое-долгое время.
Он погладил ее по спине и ловко расстегнул крошечные пуговицы. Ткань упала с плеч, обнажив голые груди. Соски были твердыми и острыми, словно умоляли его о прикосновении. Он подался вперед, лизнул один, прежде чем она сняла трусики. Они скользнули по ее ногам, упали на пол, после чего она рывком сдернула платье и потянулась к чулкам, но он сжал ее руки:
– Оставь их.
Она кивнула и снова уселась ему на колени, голая и жаждущая. Потерлась о его возбужденную плоть, и он застонал.
– Ты на таблетках?
– Да, – прошептала она. – У тебя есть презерватив?
– Нет. Это проблема? – спросил он.
Поколебавшись, она покачала головой.
– Вот и хорошо.
Он притянул ее к себе, и она снова устроилась у него на коленях. Хантер стал ласкать ее руки, медленно скользя от плеч к запястьям. У нее такие красивые, тонкие руки!
Он взял ее руки и положил на задники туфель.
– Схватись за щиколотки, так сохранишь равновесие, – посоветовал он.
Она попыталась и широко улыбнулась ему:
– Это работает!
И кроме того, теперь она отняла от него руки, так что у него оставалось несколько мгновений, чтобы обрести самообладание. Потому что он боялся не сдержаться, как подросток наедине с первой женщиной.
Ошеломленный и потрясенный, он обнял ее и крепко сжал. Опустил голову, зарылся в ложбинку между ее грудями и, только когда она зарылась в его волосы, очнулся от эмоциональной ловушки, к которой его несло, как по волнам. Позже он поймет, что это было такое, но сейчас более важные дела требовали всего его внимания.
Он чуть повернул голову, нашел ее сосок и глубоко втянул в рот. Она выгнула шею и стала тереться лоном о его восставшую плоть. Ощутив ее жар, он глубоко вздохнул, приподнял бедра и направил кончик своей возбужденной плоти ко входу в ее лоно. Она уперлась ладонями в его плечи и медленно опустилась на него. Он оторвал губы от ее груди и взглянул на нее. Ее груди торчали, глаза были полузакрыты. Она вобрала его так глубоко, как только могла, и несколько секунд оставалась неподвижной. Только потом подалась вперед, зарылась пальцами в его волосы и нашла его губы своими губами. Завладела его языком и стала двигаться.
Сначала она двигалась медленно, взад-вперед. Ее соски терлись о его грудь. Он сжал ее ягодицы, безмолвно требуя ускорить ритм. Но тут же осознал, как сильно хочет, чтобы этот момент, эта ночь длились вечно.
Он крепко сжал пальцами ее ягодицы, яростно, безжалостно, но она, даже не поморщившись, изогнула спину и продолжала двигаться на нем.
Он снова захватил губами ее сосок, провел пальцем по ложбинке между ягодицами. Она затрепетала и ускорила темп. Шевельнула бедрами и приняла его в себя еще глубже. Он почувствовал, как растет в ней, напрягается так, что до оргазма остаются секунды. С силой насадил ее на себя, входя все глубже, и она, задрожав, затрепетала в его объятиях. Он ощутил, как пульсирует ее лоно, сжимавшее его плоть. Прижав ее к себе, он сделал последний, быстрый и жесткий, выпад и забился в собственном оргазме.
И продолжал вонзаться в нее, пока не излился до конца. Феррин упала на него, положила голову ему на плечо, ее руки бессильно повисли. Он гладил ее по голове, по спине одной рукой, продолжая другой прижимать к себе. Люк был по-прежнему открыт, и холодный ветерок помог высушить пот на их телах.
Феррин поцеловала его в плечо и повернула голову так, что их взгляды встретились. Она смотрела на Хантера с мечтательным выражением глаз, и его словно ударили в живот. Как он хотел, чтобы все было по-настоящему! Чтобы они могли быть вместе. Потому что в первый раз с тех пор, как он потерял все, у него появилось что-то, чего он так сильно хотел.
Кто-то, в ком он нуждался.
Он хотел быть тем человеком, каким она его считала. Хотел, чтобы она всегда смотрела на него именно так.
Он зарылся руками в ее волосы и стал целовать, крепко и почти яростно. Она тихо застонала и прикусила его нижнюю губу.
– Это невероятно! Спасибо. Полагаю, теперь можно вычеркнуть два пункта, – выдохнула она, сползла с его коленей и устроилась рядом.
Он сунул руку в карман, вытащил носовой платок – отец всегда настаивал на том, что настоящий джентльмен всегда должен иметь носовой платок, – и протянул ей.
– О каких двух пунктах ты говоришь?
– Два пункта из списка того, что необходимо сделать, пока не сыграешь в ящик, – пояснила она, осторожно вытирая влагу между ног.
Он натянул брюки, но не стал их застегивать и надевать рубашку. Не хотел делать
