— Я никого не буду убивать, ты разве не поняла, глупая баба? — обратился Богданчиков к Пелевец, оттряхивая руки от пыли. — Моя работа маленькая — проследить, чтобы все правильно себя вели, и всё.
— Кто ты такой? — Герда увидела над собой рогатого проводника и поняла, что никакого оружия при нём нет.
— Я — бес. — Он приложил ладонь к своей простреленной груди.
— Как и те пропавшие туристы? — поинтересовалась женщина, хотя голоса у неё почти не осталось — сказывались травма и окружающий холод.
— Там ошибочка вышла, — охотно поведал Степан, поглядывая на испачканную тёмной кровью руку. — Нас было двенадцать, а нужно-то тринадцать…
Снегирёва разразилась очередным рёвом из-за этого разговора.
— Зибуэль же толком не сказал, как и что делать, — продолжил жаловаться коми-зырянин, кивнув рогатой головой в сторону огромного быка. — Он же только во сне может разговаривать.
— И вы заманили тех туристов сюда? — уточнила Пелевец, теперь понемногу понимая расклад случившегося.
— Не я, а немчура! — возмутился Богданчиков, махнув руками.
Капля его чёрной крови упала на лежащую Герду. Видимо, пули в выносливом теле «беса» давали о себе знать.
— Это они нас сюда затащили, — пояснил проводник, вновь прижав рану ладонью. — И неправильно людей подобрали, всего двенадцать…
— Но ведь и среди нас уже несколько мёртвых, — возразила патологоанатом, повернув голову к Сапуренко. — Вон Ксюша уже не дышит… И у водителя Виталия голова отрублена.
— Главное, чтобы башка целая была, — с маниакальной ухмылкой оспорил её доводы коми-зырянин. — Зибуэль так сказал в последний раз. Нужно сделать зодиак Сатаны, а не солнечный зодиак. Мёртвый ли, живой ли — уже не важно.
— И что должно случиться, Степан? — потребовала Герда. — Что это вам с Дорфманом даст?
— О, Зибуэль обещал повысить меня, — пришёл Богданчиков в непонятный восторг. — Я стану ротмистром нового экзархата, а Юра займёт моё место.
— А что достанется третьему?
— А? — насторожился проводник.
— Ну, третий ваш сообщник, который с зелёными очками, — пояснила Пелевец, чувствуя, что страх притупился от общения с рогатым предателем.
— Он не с нами, — отмахнулся Степан и принялся поправлять лежащего рядом Сако.
— Он же помог вам с Дорфманом убить водителя и утащить его труп.
— Нет, Юра сам его прибил. Этот Витя услышал сеанс радиосвязи и начал орать. Пришлось его стукнуть. А чтобы голова не протухла, мы её отрубили топором и спрятали в рюкзаке. Тело ночью Юра выбросил в лесу. Если бы он этого не сделал, пришлось бы кого-то оставлять с ним на охрану. А нужно было, чтобы все дошли хотя бы до Харнаурды-Кеу. Не тащить же каждого оттуда по отдельности, и так сил нету.
— Но я лично видела его два раза, — не понимала Герда этого спутанного рассказа, — того акробата в зелёных очках…
— Да это один из воскресших, наверно. Когда Зибуэль не смог проснуться, мы все стали бесами. И многие разбежались по окрестным горам. И до сих пор вон бегают, как дикие олени.
Теперь события, предшествовавшие походу, стали проясняться. Насколько поняла женщина, и Коновод, и толстый «Козерог» стали жертвами какого-то ритуала. Кто его устроил, до сих пор оставалось загадкой. Но, видимо, под «немчурой» Богданчиков имел в виду иностранцев, которые пропали вместе с туристической группой. Возможно, каким-то образом они узнали, что в Харнаурды-Кей находится этот замороженный бык. Или даже сами притащили его сюда. А после неудачного обряда попытались вернуться в Юршорск. Просто не всем это удалось ввиду большого расстояния. Да и Коновод с прихваченным оружием не придумал ничего другого, как начать расстреливать людей на городской набережной. Если к этому добавить рассказ Охтина про психотропные вещества, используемые сектантами, то складывалась более менее чёткая картина. Что, если весь ритуал проходил под воздействием наркотиков, принятых туристами? Иностранцы употребили таинственный препарат добровольно, а вот остальным могли его подсыпать в еду или воду. И результатом всего этого стали невменяемые рогатые мужики, нападающие на любого, кто подвернётся им на пути.
Наверняка туристы наняли Степана в качестве проводника. Поэтому он был заявлен как двенадцатый участник без имени и фамилии. Ему каким-то образом удалось не лишиться рассудка. Во всяком случае, до той степени, в какой себя вели другие рогатые «туристы». Вот только оставалось загадкой, как ему удалось убедить самого начальника оперативного отдела УВД принять участие в новой бойне. Неужели Дорфман тоже был под действием каких-то препаратов?.. Да и когда успели эти двое справиться с экипажем первого вездехода? С момента его отъезда в районе горы Изъяхой ни Юрий Наумович, ни Степан никуда не пропадали из виду. В отличие, разве что, от Вани-«водолея». И только Герда подумала о нём, как вернулся Юрий Наумович. Его тяжёлое дыхание было слышно издалека. С собой он притащил новое тело. И им оказался именно Иван, которого мужчина сгрузил прямо перед лежащими товарищами по экспедиции.
— Так он же сдох! — разозлился Степан, отстав от любопытной Пелевец.
— Ну а я чего могу поделать? — парировал Дорфман, указав на парня.
— Убери его, он воняет, — зафыркал коми-зырянин и вернулся к постаменту с быком. — И этого без тела тоже убери.
— А чего? Здесь пусто будет, что ли? — растерялся мужчина.
— Делай, как я говорю, сейчас сам всё увидишь…
В отличие от уставшего Юрия Наумовича, Герда быстро догадалась о задумке Богданчикова.
— Он Вас туда положит, — прохрипела она, и начальник оперативников настороженно обернулся к ней. — Вы же рыбы…
Но не успела женщина озвучить свои подозрения, как Степан накинулся на рослого подельника сзади. Теперь пыхтели они оба, пытаясь одолеть друг друга. Рогатый проводник пробовал использовать небольшой нож, а Дорфман вцепился в его вооружённую руку. Если бы не усталость от поднятия тел в заснеженную пирамиду, Юрию Наумовичу точно удалось бы справиться с рогатым предателем. Поэтому Герда, несмотря на недавний расстрел, больше переживала за начальника оперативников. Всё-таки отговорить его от странной затеи с ритуалом гораздо более реально, чем бесноватого Богданчикова.
Сообщники попадали в центре между телами. Нож предательски выпал из рук
