– О боже, я люблю тебя, Антонио! С того самого мгновения, как увидела. Но я и представить себе не могла, что ты можешь полюбить меня в ответ.
– Ты тоже увлекла меня с того первого мгновения. Я себя знаю, и могу пообещать тебе одно – с каждым днем я буду любить тебя все больше. Надеюсь, ты никогда не сочтешь, что я люблю тебя слишком сильно.
Она прильнула к нему, плача, не в силах больше говорить и дышать. Чувства переполняли ее сердце. Он успокаивал Лили, ласкал ее тело, посасывал ее губы, ее соски, расточая самые восхитительные нежности, пока она не прижалась к нему, трепеща от вожделения.
– Возьми меня снова, Антонио.
Подавив смех, он разжал ее бедра, уже стиснувшие его за поясницу.
– Ты, может, и думаешь, что готова к новому раунду, но, поверь мне, еще не время. – Мягко уложив ее назад, Антонио скользнул обжигающим взглядом по ее телу и вернулся к ее глазам. От чувственности этого взора ее лоно сжалось в приступе острого желания. – Значит… никогда прежде, да?
Не боясь показаться распутной, Лили потерлась сосками о твердую как камень грудь Антонио.
– За исключением… м-м-м… самопомощи, нет. Зачем было утруждаться, если тебя рядом не было?
Антонио стиснул Лили в объятиях, прильнув к ее губам. Когда он снова позволил ей дышать, Лили смутилась.
– Значит, ты задаешься вопросом, как я дожила до этих лет, не занимаясь сексом? Ты не считаешь это…
– Трогательным? – повторил он недавнее определение Лили. – По-настоящему трогательно то, насколько я доволен тем, что ты не торопилась.
Он прижался к ней еще сильнее, дав понять, что его возбуждение нисколько не спало.
– И теперь, когда я знаю тебя, это не кажется мне странным. Ты не делаешь ничего, что не отвечает требованиям твоего педантичного, взыскательного разума, и я горд и благодарен, что стал подходить под эти требования. Конечно, после того, как ты заставила меня хорошенько попахать.
Он понял. И оценил. Лили с нежностью гладила его по щеке, открывая ему все, что таилось в душе.
– Раньше я никогда никого не хотела, никогда не считала кого-то стоящим этого. Но я захотела тебя, даже считая недосягаемым. Я страстно жаждала тебя, хоть на какое-то время, не важно, какой ценой. После того… катаклизма я стала буквально одержима тобой.
Антонио в который раз с жадностью прильнул к ее губам.
– Милосердно с твоей стороны, ведь я безумно одержим тобой. И это спасло жизнь всем тем мужчинам, которых ты не удостоила вниманием. В противном случае я открыл бы на них охоту.
Она залилась смехом.
– Теперь эта славная картина навсегда отпечатается в моем сознании. Как ты в набедренной повязке гоняешься за несчастными жалкими мужчинами, бьешь их дубинкой и бросаешь в кучу.
Он расплылся в хищной улыбке.
– Си, аморе, смейся над пещерным человеком, в которого превратила меня твоя любовь.
Выгнувшись под волной восхищения и страстного желания, Лили открылась его эрекции, сгорая от потребности снова ощутить его в себе.
– Тогда возьми меня всю, пещерный человек, пожалуйста.
Его зрачки предостерегающе сверкнули.
– Я едва сдерживаюсь, поэтому держи себя в руках. Сейчас ты еще слишком чувствительна.
– Но я хочу, чтобы ты выпустил пещерного человека на волю. Заставь меня снова чуть не умереть от наслаждения, Антонио.
Он мучительно застонал.
– С первого раза, когда ты разнесла меня в пух и прах на том собрании, я знал, что под маской чопорного, придирчивого ученого таилась женщина, которую я отчаянно хотел. Но даже я не был настолько амбициозен, чтобы надеяться обнаружить раскованную секс-бомбу. Ты тоже чуть не убила меня наслаждением.
– Тогда доведи нас опять до этой грани, пожалуйста.
– Командуй мной, аморе. Тебе достаточно просто быть самой собой, и я в буквальном смысле умру за тебя.
Не успела Лили осмыслить эти потрясающие слова, как Антонио приподнялся над ней, развел шире ее ноги и, обернув их вокруг своих бедер, скользнул своей твердостью между распаленными губами ее лона. Он слегка толкнулся к ее чувственному комочку, и весь мир исчез во взрыве наслаждения.
Ее кровь тут же вскипела, а внутренние мышцы, теперь точно знавшие, как раскрепостить ее, сжались. Лили раскрылась для Антонио, двигаясь быстрее в ритме с ним, пока еще один оргазм, другой, но столь же великолепный, не захлестнул ее.
Антонио прижал Лили своим телом в момент ее оргазма, скользя своим твердым стержнем в ее трепещущей плоти с давлением и ритмом, будто предназначенными для того, чтобы высечь из ее тела все до последней искорки.
После того как Лили рухнула, трепеща на пике блаженства, Антонио вскинулся между ее разведенными ногами и стал резко вторгаться в ее тело, пока не взревел в опустошающем оргазме.
Притянув ее к себе, Антонио смешал их пот, удовольствие и сердцебиения, окружил ее любовью и заботой, увлек в царство покоя и неги.
* * *Лили проснулась от нежных поглаживаний Антонио.
Он вытирал ее чем-то влажным и теплым. Со стоном открыв глаза, она увидела его, склоненного над ней в тусклом золотистом свете. Робкая улыбка сбежала с лица Лили при виде искреннего волнения в глазах Антонио.
Лили выпрямилась, и ее сердце беспокойно заколотилось.
– Что случилось, Антонио?
Он вздохнул, протирая ее живот.
– Я смотрел, как ты доверчиво спала в моих объятиях… и по-прежнему задавался вопросом, чувствуешь ли ты то же самое ко мне. И будешь ли чувствовать это впредь.
Она остановила его руку.
– Откуда такие мысли?
Высвободив кисть из ее пальцев, Антонио отбросил полотенце для рук и на мгновение зажмурился.
– Кроме моих… партнеров, у меня никогда ни с кем не было таких доверительных отношений.
И это – все? Лили толкнула его локтем в бок, приглашая посмеяться над ней.
– Та же тема.
– Это даже отдаленно не похоже на меня, ми аморе.
– Конечно нет. Ты – единственный в своем роде.
Он покачал головой.
– Это ты уникальна. То, что у меня столько денег, не означает, что я хоть сколько-нибудь могу приблизиться к твоему уровню.
– Я уже говорила тебе, что ты уникален не из-за денег и власти. То, кто ты под всеми этими внешними атрибутами, всесокрушающая стихия, достигшая такого успеха, которая спасает людей и возвращает жизни, кто превращает все, чего касается, в самое лучшее… вот мужчина, которого я люблю.
– Дио мио… В тебе – намного больше, чем я могу себе представить. Ты намного лучше, чем я заслуживаю.
Встав на колени, Лили сжала его пылающее лицо дрожащими руками.
– Почему, любовь моя? Почему ты это чувствуешь? Когда ты сказал, что боишься, будто именно я потеряю интерес, я сочла это проявлением галантности. Но ты ведь говорил серьезно, не так ли?
Он кивнул.
– Меня ужасает, что однажды ты заглянешь мне в душу и возненавидишь то, что увидишь.
Насторожившись, Лили решила разобраться с этим сразу, не откладывая.
Она устроилась
