— Рискни проверить — не пожалеешь.
До таверны Хи ун Фая, где Крэйвен решил не только напиться, но и снять комнату, было рукой подать. Не больше трех кварталов. Но, даже на протяжении столь короткого пути, попалось не меньше десятка человек, что всячески выражали восхищение сегодняшним боем. Радуга демонстративно обняла его за талию и принимала похвалу в сторону Крэйвена с таким видом, будто это она расправилась с Громом.
— Господин Молния, — Хи ун Фай встретил его с искренней улыбкой. — Слышать, слышать как вы…
— Брось, Хи. Мы же договаривались без «господинов». Да и к «Молнии» я вряд ли когда привыкну.
— Как скажешь, господин, — Даньген вытянул из закромов за горлышко бутыль. — Пить? Как обычно?
— Нет, давай гардахарское, — Крэйвен незаметно кивнул в сторону Радуги. Та сделала вид, что не заметила намека. — И поесть. Желательно в номер.
— Хорошо, господин. Хи ун Фай все устроить в лучший вид.
Даньген моментально развил бурную деятельность. В сторону кухонной двери полетели указания по поводу снеди. Из-под прилавка появился ключ от комнаты и совсем другой бутыль, не «как обычно». Более изящный и, конечно, более дорогой. Крэйвен оценил старания хозяина таверны и, подхватив выпивку, направился в сторону лестницы на второй этаж.
— Да, господин, я вспомнить тебя люди из каравана искать, — Окрик Хи ун Фая настиг Крэйвена на полпути. — Говорить: «нанять хотим».
— Где они раньше-то были? Кого искать, если что, сказали?
— Сальмана. Там все его знать.
— Ладно, завтра загляну, — Крэйвен хлопнул Радугу по мягкому месту, чтобы не останавливалась. — Но сначала заберу должок у Пепла.
— Моя тебе совет, лучше забудь, — Резко сделался серьезным даньген.
— С чего это вдруг?
— Не те это люди, что слово держать. И…
— Что еще?
— Ничего, господин… — Хи ун Фай задумчиво посмотрел на Радугу. — Желаю приятный вечер.
* * *Пепел нервно расхаживал по шикарной спальне, заложив руки за спину. Первые лучи утреннего солнца робко пытались пробиться через плотные шторы. На кровати, которая явно была не рассчитана на такую тушу, развалился Гром. Лекарь с бледным лицом пытался прощупать пульс на здоровенной волосатой ручище больного.
— Ну, как он? — Не выдержал Пепел.
— Кости целы, но я боюсь, что головные боли и тошнота продержаться еще несколько дней. Постельный режим и никаких нагрузок.
— То есть драться он сегодня не сможет?
— Не то, что драться, я бы советовал и из постели не вылезать.
Невооруженным глазом было видно, что новость Пепла не обрадовала. В стену полетело все, что попалось под руку. Дорогая даньгенская ваза, поднос с фруктами, тяжелый табурет. Теперь это была просто груда обломков, а Пепел все не унимался.
— Ты, идиот, хоть понимаешь, как подставил меня? — Набросился он на Грома.
Гигант не смог толком ответить, только мычал что-то нечленораздельное.
— Не надо шуметь, — Заступился за больного лекарь. — Ему и так паршиво.
Это ему паршиво? Это мне паршиво, — Огрызнулся Пепел. — Этот ублюдок даже считать до стольки не умеет, сколько я денег на нем потерял.
— Кстати, об оплате. С вас сорок монет и пришлите кого-нибудь завтра, я передам настойки. Пациент крупный, — Виновато добавил он. — У меня не было столько с собою.
— Неужели нет способа поднять его на ноги быстрее? — Пепел неохотно отсчитывал медяки.
— Есть, но такие специалисты не селятся на Туманном кряже, — Лекарь пожал плечами. — Боятся барона, сами понимаете…
Собрав свои принадлежности в сумку, лекарь распрощался, еще раз напомнив о том, чтобы прислали гонца за настойками. Хозяин дома снова принялся мерить шагами спальню.
— Пепел, — Позвал хриплым голосом гигант. — В следующий раз я его порву, гарантирую. Кровью умоется и сам рад не будет, что на золотой развел.
— Гром! Ты на самом деле такой тупой или прикидываешься? — Вспылил букмекер. — Да золотой — это тфу. Я на ставках и то больше потерял. У меня о другом голова болит. Кого с кем в бои выставлять? Ты то слился уже…
Пепел сделал еще несколько кругов в тишине. Гром долго сопел и морщил лоб, силясь осознать масштабы провала.
— Надо пустить слух, что иннол победил нечестно, — Наконец разродился идеей Гром. — И еще заткнуть его как-нибудь, чтоб вякнуть в свое оправдание не мог.
— Спасибо, гений! И без тебя уж… — Пепел резко остановлися. — Хотя! Так, раз уж ты не безнадежный тупица — лежи думай в чем именно нечестность.
— А ты?
— А я навещу кое-кого. Кто надолго заткнет этого выскочку.
* * *Шторм и ласковый прибой. Ледяные торосы и палящее солнце. Все это Радуга. Такая разная и такая возбуждающая. Каким бы ловеласом себя не мнил Крэйвен, но раньше ему не попадались столь страстные особы. Обычно как: смущенно глазки долу, румянец на щеках, восторженные вздохи.
Никакой инициативы, но Радуга… Эта женщина точно знает чего хочет в постели.
Крэйвен лежал на спине и разглядывал трещины в потолочной балке, медленно проступающие из темноты в лучах едва взошедшего солнца. Скомканное белье впитало вдоволь пота. Вино пили не для разогрева, а в промежутках. Чтобы утолить жажду. К еде почти не притронулись.
Радуга пристроила голову ему на плече, а светло золотистые волосы разметались по забинтованной груди. Спорный вопрос, что измотало его больше: вчерашний бой или безумная ночь.
Ломило каждую косточку и хотелось вечность лежать без движения. Сердце ухало, как кузнечный молот и хотелось немедленно бежать на край света. Все эти чувства переполняли Крэйвена противоречивым коктейлем. Он был, пожалуй, в одном шаге от пересмотра собственных взглядов на отношения с противоположным полом.
Крэйвен постарался аккуратно переложить голову девушки на подушку. Все же ребра не настолько в порядке, чтобы долго лежать в неудобной позе. Незаметно не получилось.
— Доброе утро, — Виновато улыбнулся Крэйвен.
— Уже утро? — Пробормотала Радуга и, резко отбросив дремотное состояние, вскочила. — Мне пора. Отцу, наверно, уже доложили.
Собиралась она с такой скоростью, будто таверна в огне. Крэйвен сел на край кровати и недоуменно наблюдал за сборами. Исподнее, нижние юбки, платье. Вчера
