– Я, – отозвался он и через пять-шесть секунд вышел на балкон. – Прохладно, однако! – он зябко передернул плечами. – А печка вправду там неплохая, тепло держит. В комнате прямо рай в шалаше…
– Спят?
– Как младенцы. А здесь как?
– По-прежнему.
Здание бывшей жилконторы представляло собой стандартный двухэтажный офис постройки восьмидесятых годов минувшего века. Щеголеватый Марсель, приведя нас сюда, показал комнату с печкой, запас дров – кучу деревяшек разнообразного происхождения, от березовых поленьев до обломков стульев; показал, где находятся табуреты, а также ветхие, вусмерть замусоленные матрацы: по нынешним временам вполне нормальные постельные принадлежности, тем более для походных условий. Словом, был обходителен, немного красовался своей адъютантской изысканностью, как он ее понимал, немного нам надоел. Наконец, он исчез, пожелав всем приятного отдыха.
Чердак уже отдыхал. Его со сдержанной бранью сгрузили на один из матрацев, где он блаженно вытянулся, захрапел и, понятно, выбыл из боевого расписания. Караульная служба у нас отнюдь не отменялась, все, включая меня, вставали на часы, а Ирокезу, ввиду небоеспособности Чердака, выпало отстоять две смены подряд.
– Потом отработает, – ухмыльнулся наш «индеец».
Часовые часовыми, но я дополнительно прошел по зданию, обнаружил в том числе ход в подвальные помещения, о чем не преминул сообщить Кроту и Зениту как спецам в этом деле. А сам прогулялся еще вдоль окон, стараясь не слишком в них мелькать… и увидел то, что ожидал увидеть.
Бойцы «Восьмого блока» потихоньку взяли здание ЖЭУ в достаточно искусно замаскированное оцепление, теоретически под полный контроль. Наблюдательные пункты расположились так, чтобы весь периметр перекрывался секторами огня. Чтобы мышь не проскочила! Конечно, повторюсь, это в теории, а что будет на практике… Но в целом предположения подтверждались: мы по факту оказались в почетном плену, и завтра нас начнут прессовать посильнее, склоняя к тому, что выгодно Кондрату. Если…
Что «если» – я не знал, но чувствовал, что оно очень может быть.
С Кротом – когда они с Зенитом вернулись из подвала – мы пересеклись взглядами, я безошибочно угадал сказанное молча мне: «потом, не при всех». И тоже молча отсигналил: «ясно».
И вот мы один на один.
– По-прежнему, – повторил он за мной. – Значит, обложены мы со всех сторон?
– Так точно, – я усмехнулся. – Причем НП расположены вполне грамотно. Видна рука профессионала. А у вас как?
– Ну что, подземный ход есть. Сверил я со своей картой. Она пусть не ахти какая, но ответ дала. Если пойдем туда, то где-то через километр сможем выйти на поверхность, уже за пределами квартала.
– Где нас будут ждать, – заключил я.
– Если не раньше, – в тон мне подхватил Крот. – Точно не знаю, но предполагаю, что где-то в тоннеле есть площадка или ответвление. Там уже вооруженный заслон стоит, можешь быть уверен.
Я хмыкнул неопределенно, поводил взглядом по небу.
– Ты думаешь, они нарочно нас провоцируют?
Теперь хмыкнул он. Помолчал и, рассудочно выбирая слова, произнес:
– Да нет, не думаю… Если и провоцируют, то чтобы показать, что они такие крутые и все такое… А вообще мы им реально нужны, тут Кондрат не врет. Бес его знает, что у него в дальних планах, но пока я вижу, что он реально хочет вступить с нами в союз. По крайней мере, с Олегом на контакт выйти. Мы для него – находка.
В окне первого этажа ближней девятиэтажки затлел едва заметный красный огонек. Кто-то из наблюдающих не удержался, закурил. Я по снайперской привычке мгновенно оценил расстояние, угол, включил мышечную память – и понял, что даже из старушки СВД легко бы шлепнул этого разгильдяя.
– Кондрат не врет, – приглушенно сказал я. – Отлично. А этот тип? Доцент?
Мы вообще весь диалог вели полушепотом.
– А-а, Доцент!.. Ну, это еще та зараза! Ты тоже заметил?
Я лишь рассмеялся – едва слышно, но саркастически, и мы, не ослабляя бдительности, пустились в оживленное обсуждение увиденного, услышанного и уже отчасти подвергнутого анализу.
Сошлись во мнении о том, что в треугольнике Кондрат – Доцент – Марсель потихоньку закипает какое-то гнилое варево. А может, и не потихоньку. А может, есть и четвертый угол, и пятый… Ведь в этой троице, насколько я понял, военных нет, а за довольно четкими действиями личного состава «восьмерки» явно чувствуется опытная офицерская рука. Значит…
– Тихо! – Крот вдруг схватил меня за руку.
Мы стихли совсем, напряжено вслушиваясь.
Снизу доносились тихие, но явные шуршащие, скребущие звуки. Мы с Кротом переглянулись, мгновенно друг друга поняли и ринулись на первый этаж.
– Осторожно!.. – с горячечным присвистом сипел мне в ухо Крот. Я и без него знал, что надо осторожно, мчались мы с ним почти бесшумно – но тут в полутьме черт попутал, я зацепил «разгрузкой» за распахнутую дверцу пожарного гидранта, где еще держались остатки стекла, – и они вылетели с предательским дребезгом.
– Тиш-ше!.. – адским шепотом взвыл Крот, отлично понимая, что это бессмысленно.
Я выругался:
– Ну, теперь уж тише или громче, без разницы…
Внизу вдруг замигал неверный свет хилого фонарика. И голос:
– Ребята! Не стреляйте! Я один.
Но стволы мы туда все же нацелили.
– Кто один? Выходи, подняв руки! – сдержанно прикрикнул я и обернулся к Кроту: – У тебя ПНВ с собой?
– Да.
– Дай.
Он сунул мне прибор, я мигом нацепил его.
– Фонарь выключи! – велел невидимому незнакомцу. – И двигай сюда.
Фонарь послушно погас. Я уже понял, кажется, кто этот таинственный гость, что он вовсе не незнакомец, сердце мое забилось сильнее…
– Не стреляйте, – повторил он. – Я иду.
И правда, с поднятыми руками, держа непогашенный фонарь, выступил на площадку первого этажа из подвальной лестницы.
– Кто? – нетерпеливо затоптался за моей спиной Крот, лишенный ПНВ. – Кто там?
Я сухо рассмеялся:
– Тот, кто умеет быть разным.
Глава 10
Перед нами стоял Доцент, улыбавшийся одновременно и заискивающе и торжествующе.
Я снял прибор, передал Кроту:
– Взгляни.
Тот взглянул.
– Ха! – только и сказал.
Доцент приблизился к нам.
– Ребята, – задушевно произнес он, – я все знаю…
