– Отлично, давай поговорим о Каракасе.
Ланч Дэви принесли в комнату, а Конли с ключом явился уже под вечер.
– Я хотел бы провести кое-какие эксперименты, – объявил он, снимая замок. – Но нам придется подождать, пока мистер Симонс не осуществит свои планы. Наверное, ты послезавтра освободишься?
– Да, наверное, – ответил Дэви, растирая лодыжку. – Так вам не объяснили, что к чему?
Конли поднял руки:
– Очевидно, это меня не касается, и я не горю желанием узнать.
– Я так понимаю, что Симонс тут задержался? – Дэви показал на кандалы.
– Думаю, из-за гольфа. Он прилетал поиграть в гольф. Но сейчас уже улетел.
Дэви содрогнулся. Суматошный день получился у Симонса. Прилетел на Мартас-Винъярд. Поиздевался над пленным. Пригрозил мучить и пытать невинную жертву. Прошел восемнадцать лунок на поле для гольфа. Улетел неведомо куда. Трудам приспешника сатаны нет конца.
Дэви посмотрел на Конли:
– Хм… Какие эксперименты вы задумали?
– Прыжки с места на место на максимальной скорости. Вроде маятникового качания.
– Тогда лучше хаотичное шатание, будто я сам не понимаю, куда хочу прыгнуть.
– Верно. Мы знаем об определенной устойчивости феномена, вдруг получится удержать дверь открытой?
– Как вы это определите? – Дэви задумался. – Как оцените?
Конли нахмурился:
– Наверное, по тому, что протечет сквозь брешь. На старте можно поставить слабенький радиопередатчик, а на финише измеритель напряженности поля. Если получим стабильный радиосигнал…
– Понял, – кивнул Дэви.
Сердце бешено забилось, в крови вскипел адреналин. Еще как понял! Интересно, а Конли понимает, что предложил? Страшно захотелось посмотреть в зеркало, но Дэви сдержался.
Конли кивнул:
– Ладно, попробуем, когда ты вернешься. Если прямо сейчас не хочешь…
Дэви покачал головой. Симонс сказал, что электронные ключи должны переправить из Нигерии в Каракас. Ближайший рейс «Кей-Эл-Эм» прибывал в Венесуэлу в шесть, но курьеры могли не успеть на стыковочный рейс в Амстердаме. Шансов на то, что услуги Дэви понадобятся до завтра, было очень мало, только зачем сообщать об этом Конли?
– Мне велели быть наготове.
Врать Дэви мог безнаказанно: камеры и микрофоны отключили. Или Гиацинта только так сказала? Хотя особых сомнений у Дэви не было: на откровенные и изобличающие высказывания его не провоцировали. За завтраком говорил только Симонс.
Так зачем отключать микрофоны и камеры? Какую часть «инструктажа» не хотел записывать Симонс? Он грозился отрезать Соджи пальцы, фалангу за фалангой. Вспомнились другие вещи, которые говорили и делали в этой комнате якобы при включенных камерах и микрофонах. Нет, дело тут в Каракасе.
Конли смотрел на него, а в руке держал замок, точно определяя его вес.
– Эй, ты как, ничего?
– Да-да. – Дэви заморгал. – Просто думал о ваших словах. Ну, что вы не знаете и знать не хотите.
– Я ничего не спрашиваю и никому ничего не рассказываю.
Дэви выдохнул:
– Вы со мной поласковее, не то начну рассказывать все, что знаю. И разумеется, расскажу им, что рассказал вам.
Дэви хотел пошутить, хотел сменить тему на что угодно, кроме окна между локациями, но Конли побледнел и уронил замок на пол.
– Черт! – Доктор нагнулся за замком, а когда выпрямился, его взгляд стал настороженным.
– Эй, я же просто шучу, – заверил его Дэви. – Честное слово!
– Пойду работать над своими записями. – Конли положил замок на комод. – Поговорим позже.
Он приоткрыл дверь и выскользнул в коридор.
Как странно…
Дэви снова подумал о Соджи. Он не почувствовал, что в особняке появился еще один узник. Когда выпускали из комнаты, ему позволяли заглядывать во все открытые двери. На замок ничего не запиралось, особых указаний Дэви не получал. Только в комнату за зеркалом ему запретили заходить, пригрозив заточением в клетку.
На чердак Дэви попасть не мог: стальную дверь заперли. Он стоял на лестнице и смотрел на ступени, ведущие в подвал, когда появилась Гиацинта.
– Любимый, Мисс Бешеное Лицо нет в этом доме, – насмешливо проговорила она. – Ее еще до ланча увезли куда подальше. – Гиацинта развела руками. – Мы не идиоты.
Нет. К сожалению.
– Ключи доставлены в Каракас, но мы даем парням отоспаться. Разница во времени, сам понимаешь. Мы стартуем в восемь ровно, в Каракасе будет девять. Заведи будильник. Или, если хочешь, доверь это мне. Я с удовольствием…
Дэви прыгнул к себе в комнату, не дав ей договорить. Он надеялся, что Гиацинта обидится, как обиделся бы любой человек, которого перебили на полуслове. Хотя едва ли. Гиацинта расценит такую реакцию как свою победу.
Ну и ладно! Если подумает, что она у руля, то ослабит бдительность. «Может, переспать с ней? – прикинул Дэви. – Пусть добьется своего, и я застану ее врасплох». Тело тотчас отреагировало на эту мысль. «Ты просто хочешь перепихнуться, – попрекнул он себя. – Хорош рационализировать!» Дэви заставил себя вспомнить кровь Брайана Кокса, брызнувшую ему на лицо под дождем, и рубцы у Гиацинты под ключицей. Желание стихло.
Ему нужно под душ.
Дэви пустил воду и только потом разделся. В подвале стоял мощный бойлер, но на третий этаж вода по трубам поднималась не сразу. Главное, чтобы до ванны дошла, и можно себя не ограничивать. Долгое мытье под душем помогло не сойти с ума. После грязных, постыдных инцидентов с включением зон требовалось много воды, чтобы снова почувствовать себя чистым.
Но Дэви отметил еще одно: если оставить дверь ванной открытой и надолго включить душ, в ванне клубится пар, а зеркало запотевает.
Камере это точно мешает.
Прежде Дэви пользовался уединением, чтобы поплакать, излить гнев, помастурбировать. Настало время использовать его для других целей.
Начнем с малого. Для затравки Дэви прыгнул на три фута из одного конца ванной в другой. Он стоял спокойно, ноги на ширине плеч. Под душем лежал противоскользящий коврик, но не на всю длину ванны, а Дэви не хотел падать на задницу. Он взял с сушителя полотенце и постелил на голую часть ванной. Полотенце закрыло эмаль, и Дэви почувствовал себя увереннее.
При каждом прыжке Дэви менял направление, но неизменно стремился к противоположному концу ванны. Он увеличил скорость и легко делал по два прыжка в секунду, потом по три прыжка. Перед глазами поплыло. Две стенки ванной, одна с душевой лейкой и ручками, другая с полотенцесушителем, слились воедино, а потом, словно призрак из тумана, появилась фигура. Обращенная лицом к Дэви, она была и здесь и не здесь.
– Черт! – Дэви выбросил вперед правую руку и отскочил.
Душевая лейка ударила по затылку, водяные затворы врезались в задницу. Призрачная фигура тоже выбросила руку вперед, отскочила и исчезла.
Ох! Задницу саднило, но Дэви захохотал. Как называлась пластинка тех комиков из «Театра Файерсайн»? «Как можно одновременно быть в двух местах, если на деле тебя нет нигде?» Вспомнилось, как тюремщики обрабатывали его, когда он не мог смотреть на себя в зеркало. «Не надо к зеркалам! Ты можешь смотреть на себя такого?»
«Допрыгаться» во второй раз удалось не сразу: силы кончились, колени дрожали. Раньше прыжки не утомляли, а сейчас мучили. Дэви хотел сдаться, когда
