– Это вместо номера нашего заказа. Правда, прикольно?
– Может, вам тоже следует ввести такое в «Кендрик-клубе»?
– Не сомневаюсь, что, если я такое предложу, Кольм выгонит меня в шею…
Он почесал подбородок большим пальцем и, не отводя от нее глаз, неуверенно произнес:
– Ну… Насчет прошлого вечера…
– Гил! Вы не должны…
– Нет, Мэтти. Я был выбит из колеи. Рэни мне небезразлична, но вчера она просто шокировала меня своим поведением. Я никогда прежде не видел, как она срывается с катушек.
– Я тоже.
– Готов признать, что я был излишне встревожен, но то, как вы действовали вчера, как уговорили мисс Сильвер покинуть клуб и идти с нами… Вы были просто великолепны. Мне следовало помочь вам.
– Вы и помогли. Сама бы я ее в гостиницу ни за что не довела.
Губы Гила скривились в легкой усмешке.
– Как для маленькой пожилой леди, она на удивление сильна. Вы понимаете, что я имею в виду… Извините.
– Вчера я была с вами непростительно груба. Я устала и была напугана, но это все равно непростительно. – Взяв со стула сумку из винтажной лавки, Мэтти раскрыла ее и протянула Гилу: – Это вам в качестве знака примирения.
Нахмурившись, мужчина заглянул внутрь, а затем, рассмеявшись, вытащил оттуда красную фетровую феску.
– Ух ты! Где вы ее отыскали?
– В магазинчике винтажной одежды. Я знаю… испорченный отпуск и все такое прочее. Думаю, эта феска поможет вам походить на Томми Купера[72].
– Я уже несколько лет как ищу именно такую. – Улыбнувшись, мужчина косо нахлобучил феску на голову, а затем, словно клоун, захихикал. – А теперь шутка от Томми… Вот небольшой фокус, который я вам покажу. Сейчас я соберусь, только не знаю, кто меня разобрал…
Вечером за ужином Мэтти заметила, как Рэни поглядывает на нее и Гила, пока они рассказывали ей о событиях дня.
– А потом половина посетителей в кафе начала хохотать. Честно, Рэни, трудно было удержаться при виде такой нелепицы.
– Я на публику не рассчитывала.
– Так я и поверю! Вы наслаждались каждой секундой своего успеха.
Гил пожал плечами.
– Возможно, все мы в душе немного артисты. Вы согласны со мной, миссис Сильвер?
– Берегите себя, Гил. Этот клоп очень заразен, стоит ему только разок вас укусить – и вы пропали. – Приподняв брови, она перевела взгляд на Мэтти: – Наш мистер Кендрик, оказывается, темная лошадка. Будь с ним осторожней.
Глава 19
Ронни Рей
«Блюз злой мамы»– Не было ли разумнее начать с Кембриджа, затем поехать на север, а уже оттуда на восток? – спросил Гил на следующее утро, когда они отправлялись на встречу, которая страшила Рэни, кажется, сильнее всего.
Сидящая на переднем сиденье пожилая леди скривилась:
– Имело бы смысл, если бы мы были в хороших отношениях с Джуной Найт. Именно поэтому нужно было сначала повидаться с кем-нибудь из тех, кто настроен ко мне по-дружески.
– А вы с Джуной и прежде плохо ладили?
– Да. Такое часто случается, когда поете вместе в одном ансамбле. Рико знавал Джуну еще раньше, до меня. Она пела вместе с эстрадным оркестром, которым он управлял в самом начале. Рико обещал, что, когда займется новым проектом, он не забудет о ней. Проблема в том, что после встречи со мной Рико позабыл обо всех своих прежних обещаниях. Джуна решила, что я хитростью заполучила первое место.
– А как было на самом деле? – не удержался Гил.
– Гил… – с укоризной произнесла Мэтти.
– Нет, это справедливый вопрос, Мэтти, – возразила Рэни. – Пожалуй, так оно и было, сынок. Мне тогда было семнадцать, и я думала, что на эстраде все приемлемо. До записи нашей первой песни Рико не говорил мне, что знал Джуну до меня. Я сначала думала, что она будет выступать у меня на подпевке. Я не знала, что Джуна была его первой протеже. К тому времени, как я поняла, что происходит, менять что-то уже было поздно. Я не собиралась уступать свое место в ансамбле. Нас называли «Серебряной пятеркой», а не «Рыцарской пятеркой»[73]. Что было, то было.
Высокие темно-пунцовые лесные буки, возвышавшиеся в конце подъездной дорожки, ведущей к дому, где жила Джуна Найт, напоминали сценический занавес. Над аккуратно подстриженной лужайкой поднималась красивая эдвардианская[74] вилла из светлого камня. Рэни молчала. Ее уныние могло означать только то, что все далекие от великодушия надежды насчет преуспевания Джуны разбились вдребезги о гладкий известняк особняка.
Ржавчик остановился. Мэтти вылезла из автофургона и принялась расправлять складки на одежде и разминать мышцы, прежде чем направиться к входной двери. Гил уже собирался позвонить, когда, посмотрев через плечо, заметил задержку.
– Эй! Где наша звезда шоу?
Мэтти тоже оглянулась: Рэни оставалась в автофургоне. Старушка сидела не шевелясь и смотрела прямо перед собой. Единственным движением было ритмическое подергивание рук. Мэтти поспешила обратно по подъездной дорожке.
– Рэни, ты готова?
Пожилая женщина словно окаменела. Страх, который Мэтти заметила на ее лице после того инцидента с караоке в Альнвике, вернулся. От бойкости ничего не осталось. Она снова превратилась в старую больную леди, ноги которой не доставали до пола автофургона.
– Рэни!
– Дай минуточку передохнуть… Хорошо? Мне надо…
Ее голос заглушил теплый ветерок, какой бывает в начале осени.
– Хорошо. Мы подождем столько, сколько нужно…
Мэтти боролась с желанием взглянуть на свои часики. Внутри у нее все сжалось.
– Мне кажется, Джуна тебя ждет.
– Держу пари, так оно и есть. Наверняка собрала здесь свою армию, и все жаждут моей крови.
– Она хочет встретиться с тобой. Томми разговаривал с ней.
– Уверена, что так оно и есть. Хочет утереть мне нос после стольких лет. Ничто не доставит ей такого удовольствия, как мое унижение. – Рэни посмотрела на Мэтти покрасневшими глазами, какие бывают у плохо выспавшегося человека. – Она ненавидит меня. Почему я только на это согласилась?
Мэтти сунула голову внутрь автофургона и, понизив голос, чтобы не слышал Гил, сказала:
– Потому что это важно. Потому что ты долго это планировала и проехала долгую дорогу. Отступить сейчас будет намного хуже, чем двигаться дальше. Ты сможешь. Ты ведь как-никак Рэни Сильвер… Рэни Серебряная… Для тебя нет ничего невозможного.
– Она не успокоится, пока не заставит меня унижаться перед ней. Она будет там сидеть словно чертова первая дама и наблюдать, как я перед ней потею. Я тебе вот что скажу, девочка: Джуна Найт злопамятнее всех на свете. Она шестьдесят лет ждала лишь по той простой причине, чтобы последнее слово осталось за ней. Именно поэтому она захотела со мной встретиться.
Сердце
