— Я!
Девица спросила:
— А как ты тогда вошел ко мне?
Этот — микт, микт[71] — и не знает, что сказать.
— Тот умел превращаться в льва, в сокола и в муравья. Ну, теперь ты превратись!
Он так вертелся, сяк вертелся по полу — никак ни в кого не смог превратиться. Потом королевна сказала музыканту:
— Ну, теперь ты превратись.
Он тут же превратился в льва — выстрижен клочок волос на его спине. Девица вынула из бумаги, приложила — и прирос. Он превратился в сокола — у этого перышка нет, которое тогда королевна состригла. Она приложила — и оно приросло. Он превратился в муравья — без одного рожка. Королевна и рожок приложила — и тот прирос.
Король рассердился на офицера и велел растащить его лошадьми. А королевну с этим обвенчали. Что за любовь, что за шум, веселье было! Ели, пили, веселились. Стали стрелять из пушек. И я там был, и я там ел, и я там пил, по бороде текло, в рот не попало.
Столько!
К 3.1.0.13. / АТ 665. Матаушас Тадеушас Сланчяускас, деревня Трумпайчяй, волость Йонишкис, уезд Шяуляй. Зап. Матас Сланчяускас (1894). SlŠLP 92.
Записано 27 вариантов. Способность превращаться в зверей и птиц герой часто получает от старика, которому он разрешил бесплатно перейти по мосту.
Только в публикуемом варианте герой делит между спорящими животными не добычу, а березу.
134. Коровка сиротки
Жила мачеха, у нее была своя дочь и падчерица. Она [мачеха] очень любит и одевает свою дочь, а ненавидит и по-всякому притесняет, давит падчерицу, чтобы ей было хуже. Однажды она велела:
— Ты гони корову на пастбище! Паси ее целый день!
Мачеха наложила пакли в мешок и говорит:
— Спряди, сотки, отбели, скрути и принеси мне трубку полотна.
Девушка идет, ведет корову, несет мешок на плечах и плачет. Разве это можно сделать?! Она ушла в поле, села на пенек, положила этот мешок с паклей и плачет. Корова подошла, посмотрела:
— Не плачь, — говорит, — клади мне на рога: я тебе быстро спряду.
Она положила этот мешок корове на рога.
— Вот, — говорит, — меня вечером позови!
Корова убежала по полям, по лесам. Она убежала там за леса, за горы и зовет:
Му-му! Богиньки-невестки[72], му-му! Вы спрядите, му-му, И сотките, му-му, Отбелите, му-му, И скрутите …А эти богиньки как собрались, так каждая по волокну этой пакли и спряла. Тут навили навой. Одни ткут, другие челноки подают. Соткали, выкрутили из стана. Быстро — в горячую воду, отбелили, выполоскали, скрутили в трубку, и снова — корове на рога! А корова идет, бежит опять домой — ей так далеко! А девушка стоит, стоит весь день, смотрит, смотрит в ту сторону, куда корова убежала. Уже и боится, и плачет… Потом говорит: «Надо позвать!»
Тпрусь, коровка, Тпрусь, пеструшка, Уже пора Домой вести! Тпрусь, тпрусь, тпрусь!А корова только «Му!» Прибежала с мешком на рогах, бросила на пень:
— Вот, теперь неси! Отдай своей мачехе.
Девочка приносит домой, а мачеха встречает:
— Ну, спряла?
Она ведь не думала, что спрядет, это невозможное дело!
— Спряла. Посмотри, какое полотно.
Мачеха вынимает из мешка:
— Хорошо!
«Ну, хорошо, — думает, — в другой день наложу еще больше пакли в мешок».
— Ты снова мне спряди, сотки и принеси!
И опять девушка ведет корову, тащит тот мешок. Она села на пень, плачет, думает: «Может быть, корова уже не поможет?»
А корова подошла:
— Ты чего плачешь? Опять клади мне на рога — я спряду. А ты жди меня и вечером позови.
Корова с мешком пакли на рогах бежит по полям, по лесам, убежала за горы, там за какие-то пустоши и зовет:
Му-му! Богиньки-невестки, му-му! Вы спрядите, му-му, И сотките, му-му, Отбелите, му-му, И скрутите!Эти богиньки как собрались — мигом все сделали: спряли, соткали, отбелили и скрутили. И опять — корове на рога.
А девушка опять смотрит, смотрит в ту сторону, вечером зовет:
Тпрусь, коровка, Тпрусь, пеструшка, Уже пора Домой вести! Тпрусь, тпрусь, тпрусь!Корова только трак-трак-трак! — через лес; прибегает с огромной трубкой полотна на рогах! Бросила на пень, девушка взяла. Она корову ведет и мешок несет с рулоном огромным. Уже ей весело! Пришла домой, положила на скамью. Мачеха спрашивает:
— Ну, спряла ли кудель?
— Спряла, соткала. Уже все готово.
Мачеха посмотрела: «Ну, как она соткала? Как она спряла? На третий день надо послать свою дочь — пусть посмотрит, как она прядет».
Отправила свою дочь. Наложила в мешочек и пирогов, и яичек, и масла:
— Ты ешь, доченька.
Когда падчерица пасет корову, так ей ничего не дает! Они увели корову, сели обе, положили этот мешок с паклей. Мачехина дочь ест пироги, яички и масло, и сыр. Наелась, наелась, сидела, сидела… И напала на нее дремота. Падчерица говорит:
— Ложись, сестрица: я у тебя в голове поищу.
Та легла на колени этой сиротки и заснула. Тогда корова велела:
— Опять клади мне на рога!
И она опять отнесла куда-то через леса, через поля, в такую пустошь. И опять зовет:
Му-му! Богиньки-невестки, му-му! Вы спрядите, му-му, И сотките, му-му, Отбелите!Эти богиньки выскочили, как муравьи — тут прядут, тут ткут, тут отбеливают! Сразу все сделали. В рулон скрутили, его — в мешок, и опять корове на рога.
А эта, мачехина дочь, проснулась, оглядывается. Нет ни той коровы, ни той пакли. Уже она сидит со своей сестрой, а та отошла от нее и зовет:
Тпрусь, коровка, Тпрусь, пеструшка, Уже пора Домой вести! Тпрусь, тпрусь, тпрусь!Корова только трак-трак-трак! — по сучьям, прибежала через лес, эту трубку полотна бросила. Мачехина дочь видит, что корова принесла.
Ну, понесла домой. Мачеха посмотрела — опять красивое полотно. Третья трубка полотна. Она пошлет свою дочь: может быть, и ей напрядут тонких холстов, красивых? Наложила для дочери красивого льна, чесанного, положила еды. А эту падчерицу оставила дома.
— Уже ты веди корову! — дочери.
Дочь привела корову и села. Она сидит и смотрит на корову. Корова говорит:
— Клади мне на рога — спряду лен.
Положила мешок льна, а сама сидит, ест разные вкусные яства, ничего не думает о прядении. А вечером и она зовет:
Тпрусь, коровка, Тпрусь, пеструшка, Уже пора Домой вести! Тпрусь, тпрусь, тпрусь!А корова только трак-трак-трак! — прибегает только с одним волокном на роге! Весь лен разнесла по лесу, растаскала и
