— Там кто-то есть? — прошептала, обмирая от страха.
Отец кивнул. Осторожно опустил на пол пакеты с едой, схватил в руки коромысло, что стояло в углу на кухне, и медленно пошёл в сторону зала, откуда были слышны посторонние звуки.
Я приготовилась звонить в полицию, достала телефон, нервно поглядывая на спину папы, да так и замерла, когда на пороге появилась высокая фигура. Очень знакомая фигура.
Чёрный жилет, расшитый золотыми нитками, плащ с меховым воротником. Гладко выбритый подбородок, губы напряжённо сжаты, и в глазах растерянность.
— Молодой человек, что вы тут делаете? — отец не повысил голос, лишь удобнее перехватил коромысло.
Дакар не ответил. Мне кажется, он и не расслышал вопроса, да и отца тоже не заметил.
Воздуха стало катастрофически мало. Кто-то словно перекрыл кислород, и я попросту не могла вздохнуть.
Я вспомнила. Всё. Почувствовала, как рушится чужое внушение, как возвращается память о поляне, где оказалась случайно, о раненом мужчине, о моей жизни в замке, об обещании, что если я буду ему нужна, сама по себе, без звериного притяжения, то он придёт.
— Я… — он заговорил, и его хриплый голос, полный бушующих эмоций, заставил вздрогнуть. — К Лизе.
Ко мне. Кажется, я всё же улыбнулась и сделала шаг ему навстречу.
— Эм… Лиза? — отец опустил коромысло, обернулся ко мне.
Я отмечала его движения мельком, видя перед собой только Дакара.
— Да, ко мне… — прошептала тихо.
Коридор показался бесконечным. Пока он шёл ко мне, шаг за шагом, я успела возненавидеть это расстояние. Но когда руки сомкнулись на талии, и наши взгляды оказались так близко друг к другу, рассмеялась, едва слышно:
— Ты всё же пришёл?
— Разве могло быть иначе? — он тоже улыбался. — Кто же мне будет помогать разбираться с бумагами? — смешной, честное слово.
Дакар склонился, чтобы поцеловать меня, но папа прервал его кашлем:
— Кхм, молодые люди, а вы мне ничего объяснить не хотите?
Хотим, наверное. Я только открыла рот, чтобы сказать всё, как меня опередили:
— Я люблю вашу дочь и прошу у вас её руки.
Эпилог
За окном поднималось солнце — первые лучи окрасили тёмные занавески в жёлто-коричневый свет, а петухи завели свою песню. Я лежала на кровати, слушая размеренное дыхание мужчины рядом, и перебирая в памяти калейдоскоп событий, что успели произойти.
Дакар, действительно, попросил у отца моей руки. Поначалу мне казалось, что он пошутил. Ну на самом деле, кто же так с ходу шокирует? Но нет, хаар и владетель земель клана Белых Рысей, был, как никогда серьёзен и настроен решительно. А судя по напряжению, что мгновенно заполнило наш дом — готов был отстаивать свои слова до победного.
Отец тогда крякнул, случайно выронил из рук коромысло и… Благословил будущего зятя, зарядив железным набалдашником прямо между глаз. Это сейчас, вспоминая, губы сами собой растягиваются от улыбки, а тогда было как-то не до смеха. Честное слово!
Я, кто бы сомневался, взяла на себя роль медсестры, а папа — анестезиолога. Достал откуда-то из шкафа припрятанную бутылку хорошего коньяка и тут же разлил по рюмкам. Понятия не имею, откуда у нас алкогольные напитки (отец их и не употреблял никогда), но дело пошло живее. И Дакар подобрел, и папа перестал хвататься за сердце.
Потом был разговор на чистоту, вовсе не приятный, так что отец опрокидывал в себя рюмки, глядя куда-то сквозь нас. А после вовсе ушёл, сказав, что ему нужно побыть одному. Я порывалась пойти за ним, но Дакар не пусти:
— Не надо, — только и сказал он, придержав меня за руку.
Но вопреки ожиданиям, папа вернулся быстро. Замер на пороге, смотря на меня блестящими от слёз глазами, и упал на колени, глухо проронив:
— Лиза, я так виноват перед тобой…
К сожалению, прошлое не переписать и не исправить. Оно навсегда останется, каким было, но в нашей власти построить светлое будущее. Такое, где нет места для боли, предательства и безразличия.
В тот день было сказано много слов, ещё больше пролито слёз и дано обещаний. Кажется, именно в те минуты, я распрощалась со своим одиночеством и никому ненужностью.
А наутро, собрав необходимые вещи, мы вернулись на Роум. Если честно, возвращаться в мир, где со мной приключилось столько всего, было страшно. Но рядом с Дакаром хотелось выглядеть смелее, чем я есть на самом деле. Поэтому, когда с помощью уже знакомого мне жёлтого камня открылся портал в стене, я зажмурилась, вцепилась в горячую ладонь моего… жениха, и шагнула в бледно-голубую дымку.
Я не знала, чего ждать от обитателей замка, ведь они считают меня умершей, но как оказалось, Дакар уже решил эту проблему.
Портал привёл нас к незнакомой крепостной стене. А за ней притаился невероятный сказочный замок с колоннами, увитыми зелёным плющом, витражными окнами с изображением разной живности — от волков и медведей, до белых рысей, — и аккуратно подстриженной лужайкой перед входом.
Я несколько раз оглянулась, даже ущипнула себя, пытаясь проснуться. Но замок никуда не исчез — он всё так же стоял на месте и подмигивал разноцветными стёклами.
— Что это? — решилась всё же спросить у Дакара.
— Это, — мужчина окинул рукой необъятные владения, — наш дом.
Дом. Именно домом мне хотелось назвать этот волшебный замок. Настолько уютным и добрым он казался со стороны, по сравнению с тем каменным колодцем, где я успела побывать служанкой.
— Я подумал, что он больше нам подходит, к тому же давно стоило перенести резиденцию хаара с границы вглубь провинции.
Но кто был удивлён больше моего, так это отец. У него рот не закрывался до самого вечера, правда и речь связной назвать было трудно. Он бубнил себе под нос что-то вроде:
— О! А это что… Так-так, ясно. А это? Ну надо же!
