Кричала все та же тетка, назвавшаяся Марией. Этот вопль ни с каким другим звуком нельзя было перепутать, децибелы низких тонов вперемешку с фальцетом звучали совсем рядом и, казалось, должны были смести напрочь все непотребные действия со стороны пришлых незнакомцев. А их к этому моменту умножилось в несколько раз. Уже с десяток воинов в старинном восточном обличье находилось в районе детской площадки, их мечи и сабли тускло поблескивали, готовые разить и уничтожать противника. Некоторые целились в сторону микроавтобуса из своих луков, прищуривая и без того узкие азиатские глаза. И теперь, глядя в эти от природы узкоглазые рожи, орала не своим голосом пожилая тетка. Она все еще крепко сжимала в руках наполненные продуктами после посещения магазина сумки и от страха увиденного оглашала округу.
Семен только икнул в тот момент, когда несколько стрел пронзили грузное тело тети Маши, постепенно прервав гортанный рев женщины. Внушительные сумки беспомощно вывалились из вмиг ослабевших рук, а сама тетка, словно усталость в один момент сразила ее на полпути, просто присела на пятую точку. Смерть настигла ее, глаза в одночасье остекленели, а из все еще распахнутого рта тоненькой струйкой полилась кровь.
Теперь уже было не просто страшно, а по-настоящему жутко! Середа сломал хрустальное тело, осел на асфальт и прижался спиной к колесу, закрыв воспаленные веки. Это уже был далеко не мужчина-герой, сильный и умный инженер… Возле машины испуганным воробышком сидел обычный трусишка, едва-едва не обмочивший штанишки во время совсем не игрушечной потасовки.
За спиной раздались победные вопли и одобрительные возгласы разгоряченных пролитой кровью воинов. Татаро-монголы сотрясали в воздухе своим допотопным оружием, кровожадно созерцали окрестности в поисках очередной жертвы и все еще не догадывались, что рядом за хлипким укрытием сидит очередная жертва.
Инженеру, продвинутому в компьютерных играх, наверное, проще всего было поверить в происшедшее, да и мозг соглашался в данном случае позитивно воспринять увиденное. Непонятные всполохи сумеречного неба все еще продолжали издали отражаться в оконных стеклах домов, искажаясь причудливым отблеском невиданной доселе аномалии, словно причудливым колпаком вырисовываясь посреди ясного летнего неба. Как мыльный пузырь, только страшнее и красивей в своей непонятности.
Семена словно толкнуло изнутри. Так вот ты какое, искажение пространства, времени и действительности на самом-то деле?! Вот как все по-настоящему выглядит или должно выглядеть! Почти детский восторг внезапно сменил страх заблокированного доселе самосознания умного научника. Забыв о естественном природном инстинкте самосохранения, но не истребив в душе полагающийся в данном случае прилив адреналина, Середа вскочил на ноги, схватил в дрожащие руки банку с вареньем из опрокинутого пакета мертвой тетки и, представляя ее подобием огненного смерча, как неиссякаемый комок энергии, швырнул ту в сторону ненавистного лучника, совсем недавно пытавшегося продырявить инженера с помощью своего примитивного оружия.
И самодельный снаряд метко попал в цель – разрываемый от удара о хрупкий человеческий череп стеклянный сосуд разлетелся на десятки осколков, а поверженный враг кулем свалился наземь.
Победный клич инженера оказался сродни громогласному крику новоиспеченного Тарзана. Все клокотало в душе победившего внутреннюю трусливость, выигравшего кратковременный бой над своими чувствами Семена. Он даже не почувствовал, как в его тело вонзились сразу три стрелы. Душа еще продолжала петь, а тело медленно умирало. Нет, это трус умирал, а Семен Середа продолжал ликовать, улыбаясь радужным переливам красочного «купола» в небе. И тающее сознание не замечало теней людей, бросившихся между ним и кочевниками, не услышало выстрелов, а затем слов, обращенных к нему.
* * *Треск в эфире. Шипение.
– База? Вызываю базу.
– База на связи. Кто там тужится?
– Это Мирон. И я не тужусь. Семеныч, я наоборот обкакался тут от испуга.
– Давай точнее, Мирон. Связь скачет.
– Вояк нашел. Прижучили нас конкретно…
Треск, провалы связи.
– Мирон? Где ты? Что у вас?
– Все пучком сейчас. Поначалу за попаданцев приняли нас. Разрулили. Водки выпили, зазнакомились уже.
– Мирон, по существу давай.
– Военные с нами. Но идти под крыло ополченцев не желают. Сказали, что только союзничать будут. Нужно по секторам город разбить, выработать план…
– …Мирон, ты в эфире. Не забывай. Давай дуй сюда. С Куполом свяжись.
– Не могу с ним связаться. В отключке он. Где командир сейчас?
– В рейде он. К метро ушел. Там, поди, и связи-то нет.
– Метро? Куда именно? Я подрулю туда.
– Собирался на «Заречную». Уже два часа нету.
– Все, заметано. Иду туда, сам доложусь. Покеда, Семеныч!
– Бывай, Мирон. Конец связи.
* * *Пока Чика со своей группой обследовала окраины Энска в поисках бреши в аномалии, а звено Репея затаривало машину продуктами в мегамаркете, выбив оттуда полдесятка французов, Сашка Стадухин со своей пятеркой пробирался вдоль бетонной стены водокачки. Трупы, которые не убрали волонтеры-санитары из числа бесстрашных горожан, уже смердили, кисля физиономии крадущимся бойцам. «Купол», накрывший город неделю назад, тем не менее не создал духовку в городе, не пропускал тепло солнца, постоянно держа улицы в сумерках и прохладе. А то уже бы давно многочисленные мертвецы от разложения вызвали эпидемию. Люди, собирающиеся кучками, в белых повязках на рукавах, сносили трупы в определенные места и сжигали их. Зрелище не для слабонервных, трагичное, но необходимые меры по санитарии позволяли избегать наихудшего варианта гибели города.
На станции действительно, как и предполагал Купол, оказался противник, взявший в заложники часть работников объекта. Это были даже не заложники, а просто те, кто не пал в первые часы Судного дня от рук появившихся из ниоткуда палачей. Горстка людей успела закрыться в одном из подвалов комплекса, умирая от голода и страха. Чужаки пытались выкорчевать их оттуда, колотили и стреляли в кованые двери, но без толку. Исхудавшие и до смерти напуганные пленники держались на воде из бойлера и беспрестанно молились.
Взявшие водокачку французские солдаты в количестве двух десятков и во главе двух офицеров сумели перекрыть вентиля и задвижки, обесточить кварталы города и организовать продолжительные посиделки с выпивкой и продуктами из местного магазинчика. Поэтому какой-никакой блокпост у врага имелся, но с похмельной атмосферой и нарушенной дисциплиной.
